Живой как жизнь — краткое содержание книги чуковского

От этой книги сожаление у меня только одно — ну почему же, почему я так поздно ее прочла? А по собственной глупости только. Меня сбило с толку название — «Живой как жизнь».

Оно каким-то поразительным образом вызвало в моем пионерско-комсомольском прошлом ассоциацию с «живее всех живых» — так Маяковский говорил о Ленине. И случился перенос: я решила, что и «живой как жизнь» — это он же, Ленин.

В придачу автор — Корней Чуковский — был современником вождя, так что вполне мог о нем написать. Но книга не о Ленине, хотя там ему уделено достаточно места.

О чем книга

Вернее даже сказать — о ком. Она — о языке — «живом как жизнь». А раз язык живет, то он постоянно движется, меняется, течет, обновляется. И значит, как всякий живой организм, может болеть. 

Вот как раз болезни — заразные и приобретенные, хронические и затяжные — исследует в своей книге Корней Иванович Чуковский. Как доктор слова, он подробно разбирает недуги языка. Обстоятельно объясняет, с какими из них можно жить, приспособиться. Какие, как насморк, пройдут сами, и не стоит на них обращать внимания. А какие надо лечить хирургическим путем, только ампутацией. 

Об авторе

Мне кажется, ничье детство не обошлось без Корнея Чуковского. Известный и любимый всеми писатель, сказочник, автор «Мухи-Цокотухи», «Доктора Айболита», «Мойдодыра», «Федориного горя» — кто ж его не знает?! 

Чуковский всегда интересовался словом как началом всех начал, изучал его, бережно и трепетно обращался с ним. Во всех своих произведениях, будь то сказки, научные монографии, дневниковые записи, литературоведческие изыскания, воспоминания о современниках или переводы, — везде он со вниманием и нежностью относился к слову. 

«Живой как жизнь» — главная книга Чуковского, посвященная горячо любимому им русскому языку. По признанию внучки Корнея Ивановича — Елены Чуковской, он шел к этой книге всю жизнь. Она увидела свет в 1962-м, в год 80-летия автора. 

Не устарела ли идея книги

Сам Корней Иванович назвал книгу разговором о языке. И это действительно так. Потому что она — не монолог автора. А именно — разговор. Живой. Там слышны голоса  лингвистов, писателей, читателей.

Стараясь быть максимально объективным, автор приводит много высказываний языковедов, дает выдержки из научных статей, книг, писем обычных людей.

Благодаря этому книга сама стала живой, она задышала и зазвучала многоголосием. 

Очень показательно, на мой взгляд, что книжка переиздавалась 10 раз! Я читала почти раритетное издание — 1968 года. Это толстая книга, объединяющая под своей обложкой два произведения — «От двух до пяти» (филологический сундук с драгоценностями ребячьего языка и мышления) и «Живой как жизнь». Тираж ее был 100 000. Цена — 1 руб. 19 коп.

1962 г.
1963 г.
1966 г.
1966 г.
1968 г.
1982 г.
1990 г.
2001 г.
2014 г.

Для кого эта книга  

Любите ли вы слово так, как люблю его я?! Если да, тогда это книга точно для вас. Вообще она для всех, кто пользуется словом. Для пишущих, читающих, говорящих. Для нас то есть. Она — учебник, как научиться слышать слово. 

Но особенно полезной может оказаться для тех, кто работает со словом — лингвистов, учителей, писателей, редакторов, журналистов. Пишущие люди — пожалуй, первые, к кому обращен разговор о «Живом как жизнь» Корнея Чуковского.

О чем разговор?

Книга состоит из 10 глав. И все они, как медицинский языковой справочник, — о болезнях. Но в отличие от сложной врачебной терминологии это исследование доступно любому.

Написано живо, с юмором, доходчивым и эмоциональным языком. Ты просто с головой погружаешься в разговор, слушаешь, внимаешь каждому слову.

И очень хочется участвовать, разговаривать, рассказать, прям чешется встрять: «слушайте, а вот у нас»…

Ну что, познакомимся с диагнозами. Пройдемся по главам.

Глава первая. Старое и новое

С самого начала Чуковский рассуждает о том, как приходят в наш язык новые слова. Откуда они берутся, кто их приносит, как они приживаются и все ли приживаются. Ворчит о словах-новичках, с которыми бывает трудно примириться людям старшего поколения.

Так, он вспоминает прошлый (а для нас уже позапрошлый) век, когда, например, князю Вяземскому низкопробными, уличными казались слова бездарность и талантливый.

А слова факт, результат, ерунда повергали в ужас представителей тогдашних былых поколений.

Впрочем, что там прошлый век. Сам автор вспоминает, как «был возмущен, когда молодые люди, словно сговорившись друг с другом, стали вместо до свиданья говорить почему-то пока».

Удивило, какие метаморфозы претерпевает язык, как болезненны для чуткого уха бывают его мутации. Но что бы сказал Корней Иванович на сегодняшние прощальные досвидос, чмоки-чмоки, давай, на связи?

Однако Чуковский не педант. Новые слова хоть и коробят его поначалу, все же писатель старается, терпеливо сам себя уговаривает на то, чтобы принять новичка. Ну, не Бармалей же он в самом деле. Он хочет быть добрей.

Надеется, что стерпится — слюбится.

Со временем примется это «пока» в смысле «до свидания», и «запросто» в смысле «без всякого труда», и «я пошел» в смысле «я ухожу», и «зачитать» в смысле «огласить одну или несколько официальных бумаг на каком-нибудь собрании». 

Ох, слышал бы Корней Иванович сегодняшние лайфхаки, сабжи и хайпы, ему бы дурно стало.

Глава вторая. Мнимые болезни и подлинные

О, это любимая моя глава. В ней автор в числе прочего рассказывает биографии слов (кавардак, семья например, откуда пошли, ни за что не догадаетесь).

Показывает «пути и перепутья, по которым приходилось брести иному старинному русскому слову, покуда оно не нашло современного смысла».

Из этого вновь становится очевидным, что язык никогда не стоит на месте. Он живет, растет, движется.

Сегодня понятно, что зачастую расстраивался Корней Иванович напрасно. Многие его опасения не оправдались, чуждые слова не прижились. И таким образом подтвердились мысли Чуковского о великой способности языка противостоять напору бесчисленного количества новых оборотов и слов. Язык живой и «полный разума». Он  в состоянии сам решить, что ему изгнать, а что принять и усыновить.

Глава третья. «Иноплеменные слова» 

В этой главе Чуковский задается вопросом: всегда ли так уж плохи иноязычные слова? И должны ли они быть изгнаны? 

И далее идет преинтереснейшее перечисление слов, которые пришли к нам из разных языков. Здесь вас, как и меня, могут поджидать открытия и сюрпризы. Потому что мы или не знаем, чьего роду-племени сии слова, или забыли, давно принимая этих «понаехавших» за своих. 

Сказать по правде, после прочтения этой главы мне стало легче смириться со сниппетами, лендингами, дискрипшенами, лонгридами, дедлайнами, тайтлами, брифами. Мне уже не хотелось всякий раз кричать: «Стойте.

Ну, совсем как в одной из юмористических историй, приводимых Корнеем Ивановичем:

Глава четвертая. «Умслопогасы»

В четвертой главе под таким смешным названием Чуковский говорит о полосе в жизни русской разговорной и письменной речи, когда случились массовые сращения слов. Произошло это, пишет Чуковский, в порядке самодеятельности масс.

Уморительность этой эпидемии порой доходила до уродливости. И было понятно, что, например, шкрабы как новое обозначение школьных работников не могут прижиться в мудром и живом русском языке. Поносилась эта одежка несколько сезонов и ушла в утиль. 

Ну, а мне опять же хотелось пожаловаться Корнею Ивановичу, поплакаться ему в жилетку, как же меня коробят, а порой и возмущают нынешние уродливые сокращения — здр, пжл, спс.

И за язык обидно, хоть я и надеюсь, что он избавится от этого наносного мусора. И невольно меняется отношение к тому человеку, кто употребляет эти обрубки в письменной речи.

А уж про матерную ругань в ней и говорить не хочется. Больно от нее.

Глава пятая. «Вульгаризмы»

Наверное такую же боль испытывали представители поколения Корнея Ивановича, когда слушали, на каком языке изъясняется молодежь. В пятой главе автор как раз об этом пишет. И приводит примеры: фуфло, потрясно, шмакодявка, хахатура, шикара. 

Но Чуковский, как оказывается, не столько лексикой этих детей огорчается. Он делает важнейшие выводы. Все же «от избытка сердца говорят уста». И вульгарные, грязные слова — порождение вульгарных поступков и мыслей. 

Глава шестая. Канцелярит

Это самая печальная глава. Сразу Чуковский обращает внимание на то, что именно со школьной скамьи в нас вбивается этот бюрократический мертвый язык. Уже в школах учат детей излагать свои мысли бездушными штампами.  

Для доходчивости и красноречия Чуковский приводит яркий пример канцелярита. 

Ну что, проняло?

Особенно огорчает автора, что такая «канцеляризация» речи пришлась по душе обширному слою людей. Мало этого! Сплошь и рядом встречаются те, кто искренне считает канцелярскую лексику коренной принадлежностью подлинно литературного, подлинно научного стиля.

Читала я все это и с грустью и прискорбием понимала, что ничего не изменилось. Никуда не ушел бюрократический канцелярит. И не перевелись его любители и почитатели. 

Так и хочется лозунгово воззвать: «Писатели, журналисты! Не пишите таким языком, если хотите быть услышанными». На самом деле, это очень важно — потому что не читаются казенные сухие речи, не трогают они, не цепляют, пролистываются.

Так что да, коллеги, надо быть начеку. Все время обращать внимание на язык, которым пишем, чтобы не отпугнуть читателей казенным жаргоном. 

Глава седьмая. Школьная словесность

Чуковский сетует на то, как школьные учебники знакомят детей с писателями и поэтами: «Вместо того чтобы приучать детвору восхищаться неповторимыми, индивидуальными, ни с чем не сравнимыми чертами каждого автора, учебники изображают всех одинаковыми, так что Пушкина не отличишь от Щедрина».

Истинно так. Я помню свои учебники по литературе. Можно было смело брать любую фамилию писателя и дальше, как под копирку, про каждого рассказывать, что он любил родину, народ и протестовал против мрачной действительности. 

И только если учитель был влюблен в свой предмет и хотел эту любовь к Чехову или Толстому передать нам, ученикам, он мог подолгу, часто в ущерб перемене и очередному анализу произведения, рассказывать то, что не входило в школьную программу. И мы затаив дыхание слушали. И впитывали. Нам хотелось потом больше узнать о писателе. Мы сами искали, читали, влюблялись.

Глава восьмая. «Наперекор стихиям»

Из названия этой главы уже видно, что доктор Чуковский не просто ставит диагнозы языку в своей книге. Он не пассивно наблюдает за его болезнями. Он восстает против речевых безобразий. Предлагает конкретные меры по лечению языка и избавлению его от уродств и извращений. Призывает и нас стать участниками искоренения этого зла. 

Глава девятая. О складе и ладе

Тут уже не о болезнях как таковых. Тут об особенностях. Рискну в данном случае сравнить язык с человеком, которого почти все называют больным. Но те, кто близок к нему, кто живет рядом, кому он дорог, говорят о нем не как о больном, а как о человеке с особенностями. Встречали такое?

Так и тут. У языка есть такие особенности, которые кажутся возмутительными и нелепыми изъянами некоторым борцам за чистоту языка. 

Чуковский приводит много примеров. 

Ради того, чтобы слова были ладнее, складнее, звонче, в языке и существуют те самые особенности, которые Белинский называл «прихотями» и которым смешно противиться. Они как раз служат украшением языка. Формирование речи, по мысли Чуковского, определяется не только законами логики, но и требованиями музыкальности, красоты и художественности. 

Глава десятая. О пользе невнимания и забвения

Такое забвение чрезвычайно полезно, говорит автор. И хорошо бы, чтобы оно было массовым. Чтобы те, которые помнят первоначальное значение слова, не клеймили бы и не критиковали тех, кто уже забыл.

Забвение первоначальной этимологии слов или ослабление внимания к ним есть одна из важнейших закономерностей нормальной человеческой речи. 

Но при этом, настаивает Чуковский, у нас нет ни малейшего права вводить в язык такие нелепые комбинации слов, которые являются настоящим издевательством над речью.

Например, возмущаясь, он приводит примеры подобной «дикости» и невежества: мемориальный памятник (мемория и значит память), промышленная индустрия (индустрия и значит промышленность), эмоциональные чувства (эмоция и чувство — синонимы).

Подобные ляпсусы не имеют оправданий.

Итог 

Можно ли подводить итог тому, что, вернее кто — течет, изменяется, обновляется? Будь жив сейчас Корней Чуковский, книга продолжала бы им дополняться, дописываться. Как и мне хочется дописывать и вести дальше тот словарик, который автор дает в конце своей книги. И он — отдельная драгоценность. 

Я верю в животворящий, полный разума русский язык. Я и раньше считала, что словом можно достичь очень многого, порой небывалого. 

Словом можно исцелить. Можно возродить к жизни. Можно дать надежду. 

А можно и погубить. И поэтому к нему нужно относиться с трепетом, вниманием, осторожностью и любовью. Настроить на него свое ухо. Навести глаз. Научить руку. Следить за речью. Чувствовать, что слетает с нашего языка — розы или жабы, драгоценные камни или пауки. Слышать, видеть, говорить, писать. И книга Корнея Чуковского «Живой как жизнь» в том помощница.  

Источник: https://web-copywriting.ru/v-nachale-bylo-slovo-retsenziya-na-knigu-k-i-chukovskogo-zhivoj-kak-zhizn/

Книга Сказки. От двух до пяти. Живой как жизнь — читать онлайн. Чуковский Корней Иванович. Книги читать онлайн бесплатно без регистрации

• Корней Чуковский
• Сочинения в двух томах
• Том I
• Сказки
• От двух до пяти
• Живой как жизнь

jpg» src=»https://web-literatura.ru//pic/2/3/3/0/6/0/233060/1421562748/i_001.jpg»>

О себе

Конечно, мне не слишком-то нравится, что меня именуют одним из старейших писателей. Но ничего не поделаешь: я пишу и печатаюсь шестьдесят три года. Помню Куприна молодым человеком, еще до того, как он написал «Поединок», и юного Блока в студенческой нарядной тужурке. И мне самому удивительно, что я все еще не бросаю пера.

Но не могу и представить себе, как бы я прожил хоть несколько дней без него. Я родился в Петербурге в 1882 году, после чего мой отец, петербургский студент, покинул мою мать, крестьянку Полтавской губернии; и она с двумя детьми переехала на житье в Одессу.

Вероятно, отец давал ей вначале какие-то деньги на воспитание детей: меня отдали в одесскую гимназию, из пятого класса которой я был несправедливо исключен.

Перепробовав много профессий, я с 1901 года стал печататься в «Одесских новостях», писал главным образом статейки о выставках картин и о книгах. Иногда — очень редко — стихи.

В 1903 году газета послала меня корреспондентом в Лондон.

Корреспондентом я оказался из рук вон плохим: вместо того чтобы посещать заседания парламента и слушать там речи о высокой политике, я целые дни проводил в библиотеке Британского музея, читал Карлейля, Маколея, Хэзлитта, де-Куинси, Мэтью Арнолда. Очень увлекался Робертом Браунингом, Россетти и Суинберном. (Английский язык я изучил самоучкой.)

Газета перестала печатать мои письма из Лондона, далекие от злободневной тематики; ими заинтересовался Валерий Брюсов и пригласил меня в свой журнал «Весы», где я начал усердно сотрудничать.

Вернувшись в Россию, я пережил в Одессе дни броненосца «Потемкина», побывал на мятежном корабле и познакомился со многими повстанцами.

Настроения боевого подъема, которыми в те дни жила Россия, естественно, захватили меня, и поэтому, приехав в Петербург, я, под влиянием революционных событий, затеял издание сатирического журнала «Сигнал».

К сотрудничеству в журнале привлек Куприна, Сологуба, Тэффи, Чюмину, Дымова, Вл. Тихонова и многих других.

После четвертого номера я был посажен в тюрьму и отдан под суд «за оскорбление величества», «царствующего дома» и т. д. Защищал меня при закрытых дверях знаменитый адвокат О. О. Грузенберг и добился моего оправдания.

Сидя в «предварилке», я стал переводить Уолта Уитмена, которым горячо увлекался.

В том же году вышла в свет моя новая (тоже незрелая!) книжка — критические очерки «От Чехова до наших дней».

Книжка разошлась очень быстро, и в течение той же зимы потребовалось новое издание, а еще через год вышло третье.

Проработав больше года в мелкой прессе (худшая полоса моей писательской жизни), я сделался сотрудником «Нивы», «Речи», «Русской мысли», где поместил критические статьи о Гаршине, Федоре Сологубе, Леониде Андрееве, Куприне, Cеpгeeвe-Цeнском, Борисе Зайцеве, Алексее Ремизове, впоследствии собранные в двух моих книгах — «Лица и маски» и «Книга о современных писателях», вышедших в 1914 году в издательстве «Шиповник».

Еще в конце 1906 года я переехал в финское местечко Куоккалу, где сблизился с И. Е. Репиным. Я горячо полюбил Илью Ефимовича, часто позировал ему для его картин и в течение нескольких лет редактировал его мемуары, часть которых он написал по моему настоянию. Эти мемуары, названные Репиным «Далекое близкое», впервые вышли в Москве лишь в 1937 году.

Там же, в Куоккале, познакомился я с В. Г. Короленко и Н. Ф. Анненским. Бывали месяцы, когда я посещал их почти ежедневно.

К этому времени у меня появилось немало друзей и знакомых в литературно-артистическом мире: я близко узнал Алексея Толстого, Леонида Андреева, Н. Н.

Евреинова, Аркадия Аверченко, Тэффи, Минского, Александра Бенуа, Кустодиева, Добужинского, Шаляпина, Комиссаржевскую, Яворскую, Собинова, — и нашел истинного друга в лице академика Анатолия Федоровича Кони.

К этому же периоду относится мое первое увлечение детской словесностью.

В 1916 году А. М. Горький, возглавлявший издательство «Парус», задумал наладить в нем детский отдел и пригласил для этой цели меня. Под его руководством я составил сборник «Елка» и написал свою первую детскую сказку «Крокодил».

Издательство вскоре распалось, и я перекочевал со своим «Крокодилом» в «Ниву», которая в 1917 году стала давать особое приложение «Для детей» — под моей редакцией.

«Крокодил» с первых же дней своего появления в печати полюбился малолетним читателям.

И все же я испытывал в те времена острое недовольство собой и своей литературной работой.

Мне была невыносима ее пестрота, ее раздробленность, ее легковесность. Мне хотелось отдать свои силы одной сосредоточенной многолетней работе. Об этом у меня был откровенный разговор с В. Г. Короленко.

Короленко посоветовал мне не растрачивать себя по мелочам, а засесть за большой основательный труд о Некрасове, так как Некрасов с самого раннего детства был мой любимый поэт. Я стал пристально изучать его жизнь и творчество.

И тут обнаружилась позорная вещь: оказалось, что через сорок лет после смерти поэта его стихи все еще продолжают печататься в исковерканном виде. Никаких комментариев к ним не было, и даже даты были сильно перепутаны.

Кроме того, оказалось, что десятки наиболее ярких революционных стихов, изъятых старинной цензурой, все еще остаются под спудом и не могут дойти до читателей.

https://www.youtube.com/watch?v=vfbB1BclL3M

Началась борьба за освобождение поэта от самоуправной цензуры.

Чтобы установить канонический некрасовский текст, я стал разыскивать в разных местах подлинные рукописи стихотворений Некрасова: посетил вдову поэта Зинаиду Николаевну, свел близкое знакомство с двумя его побочными сестрами, а также с дочерью Авдотьи Панаевой, и мало-помалу у меня собралось изрядное количество некрасовских рукописей. Кое-что подарил мне историк В. Богучарский, кое-что сообщил в достоверных копиях Н. Ф. Анненский.

Я опубликовал собранные мною тексты в газетах.

И тогда в моей жизни случилось большое событие. Академик А. Ф. Кони, обладавший огромным фондом некрасовских рукописей, прочел мои газетные статьи о Некрасове и решил предоставить мне хранившиеся у него материалы.

Количество рукописей было так велико, что мне потребовалось несколько лет для исследовательской работы над ними.

Когда я изучил всю эту груду некрасовских рукописей, я обратился к родственникам поэта с предложением включить в издаваемое ими «полное» собрание стихотворений Некрасова около пяти тысяч новых стихов. Но они и слышать не хотели о каком бы то ни было изменении текстов. Только революция освободила поэзию Некрасова от зловредной опеки его корыстных наследников.

В 1918 году я показал А. В. Луначарскому имеющиеся у меня рукописи Некрасова и при его поддержке стал готовить к печати первое советское собрание стихотворений Некрасова.

И здесь меня постигла неудача: хотя я включил в это издание множество новых текстов, найденных мною и другими исследователями, главным образом В. Е.

Евгеньевым-Максимовым, хотя в смысле полноты новое издание значительно превосходило все предыдущие, — к сожалению, я еще не овладел научными методами, необходимыми для подобной работы. Эти изъяны стали для меня очевидны, едва только издание вышло в свет.

Они очень огорчили меня, и для того, чтобы их устранить, я тотчас же стал работать над новым изданием, поставив себе задачу, почти непосильную для одного человека, — окончательно выработать канонический текст, свободный от цензурных искажений, и дать научный историко-литературный и текстологический комментарий к каждому стихотворению Некрасова.

Источник: https://izdaiknigu.ru/bookread-233060

Живой как жизнь. Рассказы о русском языке — Корней Чуковский

«Живой как жизнь» — главная книга Чуковского, посвященная русскому языку, его истории и современной жизни, законам его развития.

Нескрываемый и страстный интерес автора к слову как к началу всех начал в сочетании с объективным научным анализом речи — отличительная особенность книги Чуковского, сделавшая ее такой популярной и читаемой в нашей стране.

В книге вы найдете огромное количество примеров живой русской речи, узнаете, что такое «канцелярит» и как с ним бороться, «умслопогасы» и «иноплеменные слова» и многое-многое другое…

Глава первая. Старое и новое

Дивишься драгоценности нашего языка: что ни звук, то и подарок; все зернисто, крупно, как сам жемчуг, и право, иное названье еще драгоценнее самой вещи.
Гоголь

I

Анатолий Федорович Кони, почетный академик, знаменитый юрист, был, как известно, человеком большой доброты. Он охотно прощал окружающим всякие ошибки и слабости.

Но горе было тому, кто, беседуя с ним, искажал или уродовал русский язык. Кони набрасывался на него со страстною ненавистью.

Он, например, требовал, чтобы слово обязательно значило только любезно, услужливо.

Но это значение слова уже умерло. Теперь в живой речи и в литературе слово обязательностало означать непременно. Это-то и возмущало академика Кони.

— Представьте себе, — говорил он, хватаясь за сердце, — иду я сегодня по Спасской и слышу: «Он обязательно набьет тебе морду!» Как вам это нравится? Человек сообщает другому, что кто-то любезно поколотит его!

• — Но ведь слово обязательно уже не значит любезно, — пробовал я возразить, но Анатолий Федорович стоял на своем.
• Между тем нынче во всем Советском Союзе не найдешь человека, для которогообязательно значило бы любезно. Нынче не всякий поймет, что разумел Аксаков, говоря об одном провинциальном враче:
• «В отношении к нам он поступал обязательно».
• Зато уже никому не кажется странным такое, например, двустишие Исаковского:
• И куда тебе желается,
  Обязательно дойдешь.

Многое объясняется тем, что Кони в ту пору был стар. Он поступал, как и большинство стариков: отстаивал те нормы русской речи, какие существовали во времена его детства и юности. Старики почти всегда воображали (и воображают сейчас), будто их дети и внуки (особенно внуки) уродуют правильную русскую речь.

Я легко могу представить себе того седоволосого старца, который в 1803 или в 1805 году гневно застучал кулаком по столу, когда его внуки стали толковать между собой о развитии ума и характера.

— Откуда вы взяли это несносное развитие ума? Нужно говорить прозябение.

Стоило, например, молодому человеку сказать в разговоре, что сейчас ему надо пойти, ну, хотя бы к сапожнику, и старики сердито кричали ему:

— Не надо, а надобно! Зачем ты коверкаешь русский язык?

А когда Карамзин в «Письмах русского путешественника» выразился, что при таких-то условиях мы становимся человечнее, адмирал Шишков набросился на него с издевательствами.

«Свойственно ли нам, — писал он, — из имени человек делать уравнительную степеньчеловечнее? Поэтому могу [ли] я говорить: моя лошадь лошадинее твоей, моя корова коровеетвоей?»

Но никакими насмешками нельзя было изгнать из нашей речи такие драгоценные слова, как человечнее, человечность (в смысле гуманнее, гуманность).

Наступила новая эпоха. Прежние юноши стали отцами и дедами. И пришла их очередь возмущаться такими словами, которые ввела в обиход молодежь:

1. даровитый,
2. отчетливый,

Источник: https://azbyka.ru/deti/zhivoj-kak-zhizn-rasskazy-o-russkom-yazy-ke-kornej-chukovskij

«Живой как жизнь»

В нем (в русском языке)все тоны и оттенки, все переходы звуков от самых твердых до самых нежных и мягких; он беспределен и может, живой как жизнь, обогащаться ежеминутно.

Гоголь

I

Анатолий Федорович Кони, почетный академик, знаменитый юрист, был, как известно, человеком большой доброты. Он охотно прощал окружающим всякие ошибки и слабости. Но горе было тому, кто, беседуя с ним, искажал или уродовал русский язык. Кони набрасывался на него со страстною ненавистью. Его страсть восхищала меня. И все же в своей борьбе за чистоту языка он часто хватал через край.

Он, например, требовал, чтобы слово обязательно значило только любезно, услужливо.

Но это значение слова уже умерло. Теперь и в живой речи и в литературе слово обязательно стало означать непременно. Это-то и возмущало академика Кони.

— Представьте себе, — говорил он, хватаясь за сердце, — иду я сегодня по Спасской и слышу: “Он обязательно набьет тебе морду!” Как вам это нравится? Человек сообщает другому, что кто-то любезно поколотит его!

• — Но ведь слово обязательно уже не значит любезно, — пробовал я возразить, но Анатолий Федорович стоял на своем.
• Между тем нынче во всем Советском Союзе уже не найдешь человека, для которого обязательно значило былюбезно.
• Нынче не всякий поймет, что разумел Аксаков, говоря об одном провинциальном враче:

“В отношении к нам он поступал обязательно” [С.Т. Аксаков, Воспоминания (1855). Собр. соч., т. II. М., 1955, стр. 52.]

Зато уже никому не кажется странным такое, например, двустишие Исаковского:

И куда тебе желается, Обязательно дойдешь.

Многое объясняется тем, что Кони в ту пору был стар. Он поступал, как и большинство стариков: отстаивал те нормы русской речи, какие существовали во времена его детства и юности. Старики почти всегда воображали (и воображают сейчас), будто их дети и внуки (особенно внуки) уродуют правильную русскую речь.

Я легко могу представить себе того седоволосого старца, который в 1803 или в 1805 году гневно застучал кулаком по столу, когда его внуки стали толковать меж собой о развитии ума и характера.

— Откуда вы взяли это несносное развитие ума? Нужно говорить прозябение» [Труды Я.К. Грота, т. II. Филологические разыскания (1852-1892). СПБ. 1899, стр. 69, 82.].

Стоило, например, молодому человеку сказать в разговоре, что сейчас ему надо пойти, ну, хотя бы к сапожнику, и старики сердито кричали ему:

— Не надо, а надобно! Зачем ты коверкаешь русский язык? [В Словаре Академии Российской (СПБ, 1806-1822) есть только надобно.]

Источник: https://www.bookol.ru/nauka_obrazovanie/yazyikoznanie/82192/fulltext.htm

Живой как жизнь чуковский читать краткое содержание

Наши последние приобретения в почти 4 года.

Девочки,всем добрый день. Решила написать пост о нашем пополнении книг.

Во-первых,всем хочу сказать спасибо,периодически захожу в сообщество,изучаю посты девочек,знакомлюсь с авторами, заношу в список «хотелок». А скидки в лабиринте не оставляют в покое меня.

Конечно,я не такой книжный червь,как некоторые тут,но тоже любим читать. Кому интересно,прошу под кат. Читать далее →

Календарь развития ребенка

Мы расскажем вам реальные истории наших мамочек, которые прошли через это или проходят прямо сейчас!

Дневник читателя за апрель, 3,10

Ирина

Книжное

Сейчас появилось множество постов и обзоров, посвященных Книгам. Всегда с удовольствием читаю нескольких избранных авторов, не забывая посмотреть не появился ли кто-то Новенький, с книжными вкусами близкими к нашим)) Читать далее →

Детские книги

Обсудите вашу тему в сообществе, узнайте мнение активных пользователей Бэбиблога

Перейти в сообщество

Ольга

Книжный дневник за лето 2016 г. (Катюше 3,2-3,4 года)

О нашем летнем чтении)
О самых обожаемых, больших, красивых (и довольно дорогих) книгах я уже рассказывала. Мы продолжаем с удовольствием их читать практически каждый день.

А сегодня речь пойдет о, может быть, не таких высокохудожественных изданиях, не таких именитых авторов, меньшего формата, более бюджетных, но от этого не менее чудесных и любимых и мною, и Катюшей Читать далее →

Оксана

«Как советские детские книжки покорили мир»

3 ноября 2016 года в Библиотеке иностранной литературы состоялось открытие выставки «Незамеченная революция: как советские детские книжки покорили мир».

Выставка рассказывала о том, как открытия советских писателей и иллюстраторов 1920-30х годов были встречены на Западе и какое влияние они оказали на мировую детскую литературу. На выставку я попасть не смогла, но, во-первых, у меня есть книга по советской графике, затрагивающая эту тему.

Во-вторых, я прослушала лекцию, которую читала по этому поводу Ольга Мяэотс. Хочу и с вами поделиться информацией. Читать далее →

Нежный хулиган

Что почитать? Обзор наших книг от 2 до 3 лет

Когда Нику было год и восемь, он начал выбирать другие книги. Они стали как-то…глубже, наверное. Тоньше. В них появились сильные чувства.

Лиза

Книги про зиму и Новый год в канун 2015

Это новый пост про зимние, новогодние и рождественские книги в дополнение к прошлогоднему посту, который не теряет своей актуальности и сейчас, там очень много хитов, которые стали основой нашей новогодней библиотеки.

Среди новых книг получилось очень много промахов, но хорошее и очень хорошее тоже есть, вы сейчас увидите. Может быть я брюзга и зануда, но когда есть несколько эталонных книг, которые заряжают праздничным духом, все остальное как-то меркнет и кажется ненужной мишурой.

Как всегда, мое мнение очень субъективно) Читать далее →

Мария

ДР от 2+ и старше…

В продолжении своего поста https://www.babyblog.ru/community/post/fiesta/1691080, где есть все для празднования 1 года, выпускаю Часть 2. Здесь будут конкурсы для празднования День Рождения для детей старше 2 лет.
Стишки-поздравления с 2-летием
Идеи декора к празднику
Праздничный стол
ЗАПУТАННАЯ ИСТОРИЯ
Перед каждым листок бумаги. Ведущий задает вопросы, ответы на которые надо записывать. Кто? Когда? Где? Что делал? Кто видел? Что сказал? Вопросы могут быть и другими, не в них соль, а в том, что, ответив на вопрос, надо передать свой листок соседу слева… Читать далее →

Источник: https://www.BabyBlog.ru/theme/zhivoi-kak-zhizn-chukovskii-chitat-kratkoe-soderzhanie

Обзор книги: К.Чуковский — Живой как жизнь

Не так давно мне на глаза попалась довольно интересная книжка. Хотя если честно я специально искала литературу по писательскому мастерству.

К.Чуковский — Живой как жизнь

Эта книга авторства Корнея Чуковского, который знаком нам детскими сказками такие как Мойдодыр и Айболит. Честно он у меня ассоциируется только с детской литературой и поэтому я полезла в интернет просвещаться.

Корней Чуковский (настоящее имя Николай Корнейчуков) — поэт, публицист, переводчик, литературный критик, литературовед, детский писатель, журналист.

Не правда ли, разносторонняя личность? Это же мне показалось при прочтении книги. Хоть и книга уже стара для наших дней, но над некоторыми моментами следует задуматься.

«Живой как жизнь» книга повествует о великом и могучем языке, о том, что он пережил в те времена и что переживает сейчас.

Поначалу мне казалось, что название не относится к писательской теме, но после прочтения все стало на свои места.

Так вот К. Чуковский раскрывает про становление языка. Семь главных проблем с которыми столкнулись носители языка.

Может название глав, как и название книги было немного неясным на первый взгляд, но потом приоткрылась завеса тайны.

Сделаю основные мысли глав, чтобы понять что хотел донести до нас автор.

Содержание книги

Старое и новое

Ведь русский язык настолько жизнеспособен, здоров и могуч, что тысячу раз на протяжении веков самовластно подчинял своим законам и требованиям любое иноязычное слово какое ни войдет в его орбиту.

• Глава повествует о времени, когда в речи появлялись новые слова и другие значения таких обыденных слов.
• Пример:
• Обязательно – любезно, услужливо (сейчас обозначает непременно)
• Воображать – чваниться, важничать (фантазировать)
• Зачитал – замошеничал книжку, взял и не отдал (прочитал вслух, огласил)

Мнимые болезни и подлинные

1. Пример:
2. Плакат – паспорта для крестьян и мещан
3. Шофер – кочегар, истопник, от фр.

   тот, кто согревает

4. Появились много лет не употребляемые слова: воин, рядовой, гвардеец, воинство, кавалер ордена и др.

Русский язык, как и всякий здоровый и сильный организм, весь в движении, в динамике непрерывного роста.

В результате этого общество поделилось на группы:

Схема деления общества

Иноплеменные слов

Язык чудотворец, силач, властелин, он круто переиначивает по своему произволу любую иноязычную форму, что она в самое короткое время теряет черты первородства…

Про заимствованные слов и их синонимы, как они влились в нашу жизнь и не кажутся чужими.

«Умслопогасы»

Это уморительное Умслопогас, внушающее мысль об угасании ума, было настолько похоже на тогдашние составные слова, что стало нарицательным именем одного очень большого издательства, давно упраздненного.

Если честно при прочтении данной главы вставали волосы дыбом, до чего только не додумывался простой люд. А еще говорят, что в наше время нынешняя молодежь любить все сокращать.

Прочтите главу и поймете, что это не так.

Вульгуризмы

Автор рассказывает и призывает народ бороться с жаргоном, которая должна начинаться со школы, где и зарождается.

Рассказывает про то как улица влияет на ее зарождение. Показывает что жаргон ведет к обеднению чувств.

Канцелярит

Всю суть данной главы можно понять по следующей цитате:

Потому-то мы с таким недоверием относимся к штампованным фразам: их так частно порождает стремление увильнуть от действительных фактов, дать искаженное представление о них.

Наперекор стихиям

Про то что люди неправильно пишут и говорят с ошибками. Они считают что правы и именно так и должно быть.

Итог

Так и что можно сказать на последок. Наверное то что данную книгу все- таки следует прочитать из общего развития. Все мы носители великого и могучего языка, и нас должно интересовать что происходило с ним в ранние годы.

Я поняла, что данная книга не дает подробный отчет как следует делать, писать и говорить. К. Чуковский показывает свое отношение к этому и чем-то оно должно совпадать с нашим. На мой взгляд, но мнение у всех разное, так что я вам тут не указ.

Все кто пожелает прочесть, то можете найти книгу в свободном доступе. Либо напишите на почту, я подскажу что и где можно найти.

Если вам понравилась статья, то поставьте лайк. Вам несложно, а автору приятно:)

Источник: https://zen.yandex.ru/media/id/59f920bb8651654951d8a10c/5b1f4ea479885e046100f995

Биография Чуковского – краткое содержание, самое главное

Николай Корнейчуков – урожденный житель северной столицы Российской империи Санкт-Петербурга, где он появился на свет в 1882 году.

Мать – Екатерина Осиповна Корнейчукова (ее образ увековечен в книге «Серебряный герб»), отец – Эммануил Соломонович Левенсон. У отца появилась другая семья. С 3 лет в жизни Коли остались только мать и сестра. Втроем они переехали в Одессу. Расти мальчику пришлось в неполной семье, где не всегда хватало денег на жизнь.

В этом городе с 5 лет посещал частный детский сад, учился в гимназии. Доучиться не пришлось опять из-за житейских проблем: в гимназии провели отчисление детей из неблагополучных семей.

Помогая матери, перепробовал много работ: разносил газеты, чистил крыши, расклеивал афиши. С юношеских лет увлекался литературой, много читал, декламировал стихи, выучил английский язык.

Начало литературной деятельности

1901 год положил начало творчеству философским опусом, который привел юношу к работе в редакции вестника «Одесские новости». С этого времени началась полоса везения. Молодой человек получил командировку в Лондон – с места работ направили как своего корреспондента. Он присылал в Россию материал об английской литературе.

Из Одессы переехал в Петербург и посвятил себя литературной критике. Все написанные им очерки о современниках составили сборники «От Чехова до наших дней», «Критические рассказы», «Книга о современных писателях», «Лица и маски». Не забывал о переводческой деятельности – печатал переводы с английского языка.

Не будучи детским автором, наблюдал за ребячьим языковым творчеством, интересовался литературой для них. По предложению Горького перешел на работу в издательство «Парус», став главой отдела для детей. Здесь проявился его талант сказочника: написаны «Цыплёнок», «Собачье царство», «Доктор».

Тогда же молодой писатель взял псевдоним Корней Иванович Чуковский. Начиная с послереволюционных лет, он остался с ним навсегда.

Литературное творчество

С легкой руки М.Горького, попросившего написать интересную для детишек поэму, Чуковский занялся делом, ставшим впоследствии для него основным.

В 1916 он выпустил первый сборник «Елка», обращенный к малышам.

Позже всем полюбились «Мойдодыр» и «Тараканище», стихи-сказки, которыми зачитываются до сегодняшних дней дети и взрослые: «Муха-Цокотуха», «Краденое солнце», «Путаница», «Бармалей», «Телефон», «Федорино горе», «Айболит», «Чудо-дерево», «Топтыгин и лиса». Появление «Крокодила» навсегда сделало писателя любимым автором детишек.

Он печатался в детских журналах, стал популярным, прочно утвердился в амплуа сказочника.

В 60-е годы перевоплотился в публициста – издал книгу «Живой как жизнь», в которой обрисовал проблемы русского языка. В ней и во многих статьях Корней Иванович боролся с засорением языка, призывал к бережному обращению со словами. Он придумал термин «канцелярит», которым выразил отрицательное отношение к бездушному чиновничьему слову. –

Многогранен талант Чуковского: стихи, проза, литературная критика, переводил, был сотрудником журналов.

А главное место в творчестве занимала литература для детей. Благодаря переводам Корнея Ивановича, дети узнали героев зарубежных авторов: Р. Киплинга, М.Твена, Д.Дефо, Р.Распе, прочитали “Библию для детей”. Он старался познакомить маленьких любителей чтения с лучшими творениями мировой литературы.

И не только для детей трудился Чуковский, много написано им о них самих. В книге «Маленькие дети» он поместил высказывания малышей. Об обучении детишек русскому языку шла речь в известнейшей книге – «От двух до пяти» только до смерти писателя выходила 21 раз. Собирать материал для них помогали родители, его читатели.

Оксфордский университет оценил труды российского писателя – Чуковский стал доктором литературы. Его произведения переводились на зарубежные языки.

Семья

Еще в Одессе юноша встретил свою первую и единственную любовь. Маша росла в благополучной семье Гольдфельда, которым избранник дочери никогда не нравился. Несмотря на протесты родителей, молодые люди поженились.

В семье родились сыновья Николай и Борис, дочери Лидия и Мария. Младшую дочь семья потеряла в одиннадцатилетнем возрасте – она умерла от туберкулеза. Борис сложил голову в ВОВ.

Старшие дети пошли по отцовскому пути – они выбрали писательское поприще.

Сам Корней Иванович прожил 87 лет. Он скончался от вирусного гепатита.

В старости его постоянным местом проживания была дача в подмосковном поселке Переделкино. Теперь это дом-музей, который может посетить каждый желающий.

Источник: https://fin-atlas.ru/biografiya-chukovskogo-kratkoe-soderzhanie-samoe-glavnoe/