Кьоджинские перепалки — краткое содержание пьесы гольдони

К. Гольдони. «Кьоджинские перепалки». Мастерская Г. И. Дитятковского. БДТ им. Г. А. Товстоногова.

Режиссер Григорий Дитятковский, художник Александр Храмцов

«Кьоджинских перепалок» от этого режиссера никто не ждал. После Бродского, Стриндберга и Расина, с которыми Дитятковский становился режиссером Дитятковским, далекая от всякой высоколобости пьеса Гольдони выглядит странно.

Странно она выглядит и в соседстве с изощренно театральным Гоцци, фьябы которого Дитятковский ставил даже трижды: в 1997 году в новосибирском «Глобусе» вышли «Счастливые нищие», в 2003 году в театре им. Вахтангова — «Король-олень», а в 2007-м — «Зеленая птичка» в петербургском ТЮЗе.

Студенты Дитятковского с удовольствием играют Гольдони, но они знают, что мастер втягивает их в другую игру: живые характеры готовы обернуться масками, а добродушие неотделимо от лирической иронии. Гоцци не забыт.

Графичные мизансцены следуют одна за другой, как открытки в наборе: каждый новый пластический ансамбль — новый эпизод. Диалог тоже нередко условен: персонажи разговаривают, а корпусы актеров развернуты под углом в противоположные стороны.

Почти всю Малую сцену БДТ занимает широкий деревянный помост, справа и слева от него расставлены табуреты. Этого достаточно, чтобы состоялась игра. Но заводится она не на сцене, а в проходе к ней.

Студентки, наряженные в кьоджинок, придвигают микрофон к медному тазу с водой, опускают в него руки — и зрители слышат плеск воды в тростниках, наждачная бумага шуршит по столу — ясно: шумит море; вздрагивает связка ключей — вдребезги бьется стекло.

Когда рыбак Тоффоло — Андрей Никитин на сцене лупит по воображаемой двери, кажется, видишь и дверь, и гремящие задвижки. Похоже на то, что Дитятковский отрабатывает со своими студентами упражнения первых курсов.

Сцена из спектакля. Фото С. Ионова

Так черная коробка-сцена становится своеобразным классом, где молодые актеры разыгрывают этюды без предметов.

Вот Руслан Мещанинов — Падрон Виченцо, наивный хитрец, и Егор Капустин — Падрон Фортунато, уморительный заика и шепетун, «кьоджинского» наречия которого никто не в состоянии понять, располагаются на краешке сцены и нюхают «на брудершафт» воображаемый табачок — получают безусловное удовольствие от жизни, выраженное в яром чихе и крепком объятии.

А вот все тот же Падрон Виченцо пытается передать Исидоро — Артуру Бызгу еще живую, бьющуюся в руках рыбу. Несуществующая рыба не дается, выскальзывает из рук, актер носится за ней по сцене и, наконец, прибивает своей толстенной учетной книгой.

Первая сцена организована симметрично и разворачивается на пока горизонтальной поверхности, все в ней покой и равновесие. За станками для плетения кружев сидят две семьи: слева семья Падрона Фортунато, справа — Падрона Тони. Женщины работают. Оживленно стучат коклюшки. Ровно льется бойкий разговор, ничто не предвещает перемен.

В такую вроде бы бытовую сцену Дитятковский вводит двух откровенно театральных старух-приживалок — по одной на каждую семью. Одетые в одинаковые цветастые костюмы, они сидят, одна справа, другая слева, улыбаются своими беззубыми ртами, почти синхронно трясут головами. Нежный возраст исполнительниц усиливает комический эффект.

Но вот на сцене появляется лоботряс Тоффоло. Он подсаживается на одну из сторон — кокетничать с главной местной красавицей Лучеттой. Обеим Лучеттам (Александре Ладыгиной и Веронике Нориной) перед таким ухажером не устоять — Тоффоло соблазняет красотку печеной тыквой.

Девушки встают на табуреты и задирают друг дружку веселым мотивом «тарьям-тарьям». Так музыкально начинаются кьоджинские перепалки.

Между тем день нарастает. Приехали рыбаки. Они объявляют о себе напористым и веселым «тарапарам». Платформа уже раскололась надвое и превратилась в две качели: задняя поднялась слева, передняя справа.

Понятно, что на такой неустойчивой поверхности мужчинам недолго мирно разгружать рыбку — их быстро втягивают в казавшийся невинным конфликт.

Тита-Нане, которого играет Денис Золотарев, доносят, что его невеста Лучетта вертела хвостом перед Тоффоло, а Беппе, жениху Орсетты, роль которого играет Алексей Козлов, — точно то же про Орсетту. Женихи оскорблены. И вот один уже торчит слева с «ножом», другой — справа с «камнями».

Начинается условная драка: герои, рассредоточенные по разъехавшейся платформе, двигаются в рапиде, в кого-то медленно летит (его передают из рук в руки) табурет, лица сплющиваются от «ударов». Звучит «Зима» Вивальди, который для Гольдони — современник, а для нас — старинная музыка. Так разрастаются перепалки и заканчивается первая часть спектакля.

Пока все дело держалось отношениями двух полухорий друг с другом. Во второй части они объединяются и вступают в диалог с солистом: появляется новый персонаж — Исидоро, помощник судьи. Его партитура сложнее, в ней больше оттенков, чем во всех других ролях.

Музыкальный, ловкий и смешной Исидоро пытается уладить дело и по очереди вызывает на допрос любителей уличной драки. С мягкой иронией Бызгу демонстрирует любителя женского пола, и первым испытанием для него становится обворожительная маленькая Кекка (Ольга Семенова и Кристина Цылева).

Наступление продолжает ее сестра: напористая Орсетта сверкает пятками и шевелит пальцами ног (действуют на Бызгу и эротичные пятки Сесиль Жендр, и заигрывающий задор Александры Овчинниковой).

Наконец, до полуобморока доводят бедного Исидоро внезапно оглохшая Либера и ее муж Падрон Фортунато, с жаром рассказывающий о деле на своем непереводимом наречии. Параллельно красавица Лучетта и итальянский Джованни-дурак Тита-Нане наперегонки пытаются оскорбить друг друга отказом. На глазах у Лучетты Тита-Нане целует в лоб Кекку, этого достаточно, чтобы состоялась еще одна драка — теперь тянуть друг друга за ноги будут дамы. Кажется, только музыка Вивальди помогает их разнять…

Сцена из спектакля. Фото С. Ионова

По всему видно, что это театр, который не скрывает своей природы. Почти у каждого из персонажей Гольдони есть клички. Для Дитятковского эти прозвища становятся предметом лукаво-простодушной игры.

Если Тони — Огурцони, то он должен таскать с собой и поедать огурцы, что актер Кузьма Стомаченко и проделывает к полному удовольствию публики. Либера прозвана Мегерой тоже неспроста: ее задача — блюсти репутацию своих незамужних сестер-кокеток.

Инесса Грабусте и Екатерина Новикова в этой роли исполняют свои обязанности с одинаковым энтузиазмом, хотя и видно, что слегка посмеиваются над своими персонажами.

Учебные этюды тоже не стремятся скрыть свою учебность. Но если сначала казалось, что они ловко вставлены в спектакль, то постепенно становится очевидно: звук, пластика, игра без предмета — это автономные мотивы, которые, вдруг соединяясь в музыку, вместе начинают действовать на театральную подкорку.

И уже отдаешь себе отчет, что на фоне черных стен особенно рельефно выделяются постановка корпуса, поворот головы — профиль, фас, три четверти… — так это же маски комедии дель арте! Теперь уже недолго ждать настоящих масок.

И они появляются и для начала разыгрывают пантомимический этюд: дирижер руководит двумя музыкантами — картинно вздергивает руки, при этом, чуть только наладив «темп», отбегает потанцевать в одному ему доступном ритме.

Белые маски надеты не на лица, как положено, а на головы, так что, когда мы видим маску, актер смотрит в пол, когда показывает свое лицо, не видна маска. Тут разница между лицом и маской прямо намекает на дистанцию между ак тером и ролью. Персонажами не становятся, их демонстрируют.

Отсюда свобода интонации — две исполнительницы одной роли могут быть по-разному характерны, по-разному смешны. Тут не дель арте — игра в дель арте, показательное выступление современников.

Скоро станет ясно, что эти трое участвуют в сюжете: дирижер, само собой, превратится в Исидоро, а его музыканты станут судебными приставами.

Но в отличие от всех остальных персонажей, приставы нагло нарушают правила игры в Кьоджу: они остаются в карнавальных плащах, маски нарисованы у них прямо на лицах — глаза густо подведены, напомаженные красные рты растянуты до ушей.

В конце спектакля на помосте собираются все кьоджинцы, разгоряченные, довольные жизнью и друг другом. Раздается музыка, смех — это актеры Дитятковского радуются за своих героев и вместе с ними. Созвучно дышит переполненный зал. Но кажется, что кто-то меланхолично усмехается у них за спиной.

Июль 2010 г.

Источник: https://ptj.spb.ru/archive/61/kursovaya-zhizn-61/kodzhinskie-igry/

Карло Гольдони. Кьоджинские перепалки

На
кьоджинской улице сидели женщины — совсем молодые и постарше — и за вязанием
коротали время до возвращения рыбаков. У донны Паскуа и донны Либеры в море
ушли мужья, у Лучетты и Орсетты — женихи.

Лодочник Тоффоло проходил мимо, и ему
захотелось поболтать с красавицами; перво-наперво он обратился к юной Кекке,
младшей сестре донны Либеры и Орсетты, но та в ответ намекнула, что неплохо бы
Тоффоло топать своей дорогой.

Тогда обиженный Тоффоло подсел к Лучетте и стал с
нею любезничать, а когда рядом случился продавец печеной тыквы, угостил её этим
немудреным лакомством.

Посидев немного, Тоффоло поднялся и ушел, а между
женщинами началась свара: Кекка попеняла Лучетте за излишнее легкомыслие, та
возразила, что Кекке просто завидно — на нее-то никто из парней внимания не
обращает, потому что она бедная из из себя не ахти. За Лучетту вступилась донна
Паскуа, жена её брата, падрона Тони, а за Кекку — её две сестры, Орсетта и
донна Либера. В ход пошли обидные клички — Кекка-твороженица,
Лучетта-балаболка, Паскуа-треска — и весьма злобные взаимные обвинения.

Так
они ругались, кричали, только что не дрались, когда торговец рыбой Виченцо
сообщил, что в гавань возвратилась тартана падрона Тони. Тут женщины дружно
стали просить Виченцо ради всего святого не говорить мужчинам об их ссоре —
больно уж они этого не любят. Впрочем, едва встретив рыбаков, они сами обо всем
проговорились.

Вышло
так, что брат падрона Тони, Беппо, привез своей невесте Орсетте красивое
колечко, а сестру, Лучетту, оставил без гостинца, Лучетта обиделась и принялась
чернить Орсетту в глазах Беппо: уж и ругается она как последняя базарная
торговка, и с лодочником Тоффоло бессовестно кокетничала, Беппо ответил, что с
Орсеттой он разберется, а негодяю Тоффоло всыплет по первое число.

Тем
временем Орсетта с Кеккой повстречали Тита-Нане и не пожалели красок,
расписывая, как его невеста-вертихвостка Лучетта непристойно сидела рядышком с
Тоффоло, болтала с ним и даже приняла от него кусок печеной тыквы. Сестры
добились своего: взбешенный Тита-Нане заявил, что Лучетта ему больше не
невеста, а презренного Тоффоло он, дайте срок, изловит и изрубит на куски, как
акулу.

Первым
на Тоффоло близ дома падрона Тони наткнулся Беппо.

Тоффоло оставалось только спасаться бегством; отбежав на безопасное расстояние,
он прокричал, что пусть на сей раз их взяла, но он этого так не оставит и
непременно сегодня же подаст на обидчиков в суд.

Тоффоло
сдержал обещание и с места драки прямиком направился в суд. Судья был временно
в отъезде, поэтому жалобщика принял его помощник, Исидоро, которому и пришлось
выслушать сумбурную историю невинно пострадавшего лодочника. Своих обидчиков —
Беппо, Тита-Нане и падрона Тони — Тоффоло самым серьезным образом требовал
приговорить к галерам.

Возиться со всей этой шумной компанией помощнику судьи,
по правде говоря, не очень-то хотелось, но коли жалоба подана — делать нечего,
надо назначать разбирательство. Свидетелями Тоффоло назвал падрона Фортунато,
его жену Либеру и золовок Орсетту с Кеккой, а также донну Паскуа и Лучетту.

Он
даже вызвался показать судебному приставу, где они все живут, и пообещал
поставить выпивку, если тот поторопится.

Донна
Паскуа и Лучетта тем временем сидели и сокрушались о том, какие неприятности, и
уже не в первый раз, приносит их бабья болтливость, а Тита-Нане как раз
разыскивал их, чтобы объявить о своем отказе от Лучетты.

Собравшись с духом, он
решительно сказал, что отныне ветреница Лучетга может считать себя свободной от
всех обещаний, в ответ на что девушка вернула ему все до единого подарки.

Тита-Нане был смущен, Лучетга расплакалась: молодые люди конечно же любили друг
друга, но гордость не позволяла им сразу пойти на попятный.

Пока
Тоффоло с приставом собирали свидетелей, Виченцо пришел к Исидоро разузнать,
нельзя ли как-нибудь покончить дело миром. Помощник судьи объяснил, что да,
можно, но только при условии, что обиженная сторона согласится пойти на
мировую. Сам Исидоро обещал всячески поспособствовать примирению, за что
Виченцо посулил ему хорошую корзину свежей рыбки.

Наконец
явились свидетели: падрон Фортунато и с ним пятеро женщин. Все они были крайне
взволнованны и принялись все разом излагать представителю закона каждая свою
версию столкновения у дома падрона Тони. Исидоро, насилу перекричав общий
гвалт, велел всем покинуть его кабинет и заходить строго по очереди.

Первой
он вызвал Кекку, и та довольно складно рассказала ему о драке. Потом Исидоро
заговорил с девушкой на не относящуюся к делу тему и спросил, много ли у нее
ухажеров.

Кекка отвечала, что ухажеров у нее нет ни одного, так как она очень
бедна. Исидоро обещал ей помочь с приданым, а затем поинтересовался, кого Кекка
хотела бы иметь своим ухажером.

Девушка назвала Тита-Нане — ведь он все равно
отказался от Лучетты.

Второй
Исидоро вызвал на допрос Орсетту. Она была постарше и поискушенней Кекки, так
что разговор с нею дался помощнику судьи нелегко, но в конце концов он добился
от нее подтверждения рассказа младшей сестры и с тем отпустил.

Следующей в
кабинет пошла донна Либера, но из беседы с нею никакого проку не вышло,
поскольку она притворилась глухой — главным образом потому, что не желала
отвечать на вопрос о том, сколько ей лет.

Падрон Фортунато от природы был
косноязычен, да еще изъяснялся на таком диком кьоджинском наречии, что
венецианец Исидоро не в силах был понять ни слова и уже после пары фраз,
поблагодарив за помощь, выставил этого свидетеля прочь. С него было довольно;
выслушивать донну Паскуа и Лучетту он отказался наотрез, чем очень обеих
обидел.

С другой стороны, добавили сестры, Беппо надо бежать,
так как Лучетта с донной Паскуа явно хотят его погубить — ведь недаром они
битый час болтали с помощником судьи. Но тут к ним подошел падрон Тони и
успокоил, мол, все в порядке, Исидоро велел не волноваться.

Явившийся вслед за
ним Виченцо опроверг падрона: Тоффоло не хочет идти на мировую, посему Беппо
надо бежать. Тита-Нане в свою очередь стал опровергать слова Виченцо: сам
Исидоро сказал ему, что драчунам бояться нечего. Последнее слово, казалось бы,
осталось за приставом, который велел всем немедленно идти в суд, но там Исидоро
уверил всех, что, раз он обещал уладить дело миром, все будет улажено.

При
выходе из суда женщины неожиданно снова сцепились, приняв близко к сердцу то,
что Тита-Нане с Кеккою попрощался любезно, а с Лучеттой не очень. На этот раз
их разнимал падрон Фортунато. В кабинете судьи в этом самое время Тита-Нане
огорошил Исидоро, заявив, что Кекка ему не по нраву, а любит он Лучетту, и если
с утра говорил обратное — так это со зла,

Тоффоло
тоже не оправдывал ожиданий помощника судьи: он решительно не желал идти на
мировую, утверждая, что Тита-Нане, Беппо и падрон Тони обязательно его убьют.

Тита-Нане обещал не трогать лодочника, если тот оставит в покое Лучетту, и тут
постепенно выяснилось, что Лучетта Тоффоло вовсе не нужна была и что любезничал
он с нею только назло Кекке.

На этом Тоффоло с Тита-Нане помирились, обнялись и
собрались уже на радостях выпить, как вдруг прибежал Беппо и сообщил, что
женщины снова поцапались — дерутся и кроют друг друга на чем свет стоит, вплоть
до «дерьма собачьего». Мужчины хотели было их разнять, но сами завелись и
начали махать кулаками.

Исидоро
все это надоело сверх всякой меры. Без долгих разговоров он посватал для
Тоффоло Кекку. Донна Либера и падрон Фортунато поначалу отказывались принимать
в семью не больно-то состоятельного лодочника, но потом все же уступили
уговорам и доводам Исидоро.

Примирение оказалось легким, поскольку все уже поняли, что
ссора вышла из-за пустяка и недоразумения. Тут на дыбы встала Лучетта: пока она
живет в доме брата, второй невестке там не бывать. Но выход из положения
напрашивался сам собой: коль скоро Кекка выходит за Тоффоло, Лучетта больше не
ревнует к ней Тита-Нане и может стать его женой.

Донна Паскуа думала было
воспротивиться, но падрону Тони стоило только показать ей увесистую палку,
чтобы пресечь все возражения. Дело было за Тита-Нане, но общими усилиями и его
живо уговорили.

Начались
приготовления сразу к трем свадьбам, обещавшим быть веселыми и пьяными.
Счастливые невесты от души благодарили великодушного Исидоро, но при этом еще и
убедительно просили не распускать у себя в Венеции слухов о том, что кьоджинки
якобы склочны и любят поцапаться.

Список литературы

Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта https://briefly.ru/

Дата добавления: 19.06.2007

Источник: https://www.km.ru/referats/C5D109C450544D48AFB503BFFE7C54CD

Краткое содержание комедии Карло Гольдони «Кьоджинские перепалки»

В Италии в селении Кьоджинс однажды утречком сидели прямо на улице несколько женщин, разных по возрасту, но объединенных общим желанием почесать языками.

Были здесь и замужние дамы, такие как донна Паскуа и донна Либерра, а также Лучетта и Орсетта, уже просватанные девушки.

Сидела здесь и Керра – свободная молодая девушка, на которую мужчины не обращали внимания, поскольку она не имела приданого. Все эти женщины весело болтали, ожидая своих мужей-рыбаков с удачным уловом.

Мимо женской компании проходил лодочник Тоффоло, и решил он, наверное, по наущению нечистого, поухаживать за Керрой, вот только даже замужние женщины не любят, когда в их присутствии комплименты достаются кому-то другому. Керра отказалась принять ухаживания лодочника, так как посчитала его слишком бедным.

Тогда парень подсел к Лучетте и стал оказывать знаки внимания ей, и даже угостил ее печеной тыквой, купив сладость у проходившего мимо продавца. Поболтав некоторое время с женщинами, Тоффоло удалился, после чего каждая из женщин начала высказывать свое мнение о поведении товарки.

Первой начала Керра, упрекнув Лучетту в том, что имея жениха, та позволяет себе так запросто болтать с каким-то лодочником. В отместку Лучетта обвинила Керру в том, что она некрасива и потому завидует более красивым женщинам, когда на тех обращают свое внимание мужчины.

Драку предотвратило только известие о том, что мужья и женихи вернулись из моря. Женщины тут же прекращают сварку и мирятся, так как опасаются недовольства, которое выкажут мужья по поводу их недостойного поведения. Но по пути домой они сами признаются в случившемся и начинают наговаривать друг на друга.

Начинается новая ссора из-за того, что брат пардона Тони – Беппо привез своей невесте Орсетте красивое кольцо, а своей сестре Лучетте никакого подарка не привез. Очень обиделась Лучетта и стала наговаривать брату на его невесту, расписывая ее как торговку, кокетку и сплетницу.

Послушав сестру, Беппо бросается на поиски Тоффоло, которого Лучета обвинила в соблазнении его невесты.

Довольная, Лучетта отправляется домой, еще не подозревая, что Орсетта и Керра встретили ее жениха Тита-Нане и расписали ее в тех же красках, что и она до этого Орсетту. Тито-Нане, обладая крайне ревнивым и вспылбчивым характером тут же объявляет о разрыве помолвки с Лучеттой и бросается на поиски виновника скандала.

Ни в чем не виноватый, и ничего не подозревающий Тоффоло проходил как раз мимо дома падрона Тони, когда его настигли Беппо и Тито-Нане, сразу же бросившиеся на него с ножами, к ним присоединился и сам падрон Тони.

Сумев от них скрыться, Тоффоло сразу же направляется к судье, с целью подать жалобу.

Судьи на месте не оказалось, но его помощник, выслушав все случившееся, пообещал разобраться, если тот приведет к нему необходимых свидетелей.

Лучетта и донна Паскуа как раз обсуждали случившееся, когда к ним подошел Тито-Нане, и объявил о своем решении объявить ее свободной девушкой.

Но очень уж влюбленные не хотели друг с другом расставаться, и уже хотели помириться, когда пришло известие о том, что Тито-Нане вызывают в суд, и сора вспыхнула с новой силой.

Виченцо – заступник обвиняемых пришел к помощнику судьи с просьбой уладить дело по мирному, и тот пообещал сделать для этого все возможное.

Прибывшие свидетели и обвиняемые стали наперебой рассказывать о случившемся, да так, что помощник судьи ничего не понял, потому приказал всем умолкнуть и заходить по одному. Первая была вызвана Керра, которая и рассказала довольно подробно о происшествии.

Решив схитрить Исидоро, так звали помощника, спросил девушку за кого бы она хотела быть посватанной, и получив ответ, что ее избранником стал Тито-Нане, остался довольным. Но следующей допрашивали Орсетту, которая подтвердила после ужимок и уговоров слова сестры.

От донны Либеры и ее мужа ничего узнать не получилось, так как первая притворилась глухой, когда ее спросили о ее возрасте и в дальнейшем на вопросы, в связи с глухотой отвечать не могла, а второй говорил настолько бессвязно, что понять его Исидоро не смог.

Не выдержав, помощник отказался слушать объяснения Лучетты и донны Паскуа.

Выйдя из здания женщины, вновь повздорили, так как Лучетта приревновала своего уже бывшего жениха к Керре.

Расстроенный он вернулся к Туффоло и разочаровался еще больше, так как простить обиду он отказывался, рассказав, что на самом деле ему нравиться Керра, а с другой девушкой он заигрывал ей назло.

Рассерженный дон Исидоро вынес следующий вердикт: Туффоло жениться на Керре, которая тут же дала свое согласие, Тито-Нане жениться на Лучетте, а Орсетта выходит замуж за Беппо. На следующий день в селении сыграли три веселые свадьбы.

Приданное Керре дал сам дон Исидоро, он же пообещал женщинам не рассказывать никому об этой истории, чтобы люди не подумали, что женщины из Кьоджино сварливые, словно торговки на рынке, но поскольку эта история все же известна читателю, слово он свое видимо не сдержал.

Источник: https://school-essay.ru/kratkoe-soderzhanie-komedii-karlo-goldoni-kodzhinskie-perepalki.html

Карло Гольдони: Кьоджинские перепалки

Карло Гольдони

Кьоджинские перепалки

Комедия в трех действиях Перевод А. К. Дживелегова ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

• Падрон Тони (Антонио), хозяин рыбачьей тартаны.
• Мадонна Паскуа, жена падрона Тони.
• Лучетта, девушка, сестра падрона Тони.
• Тита-Нане (Джамбаттиста), молодой рыбак.
• Беппо (Джузеппе), молодой рыбак, брат падрона Тони.
• Падрон Фортунато, рыбак.
• Мадонна Либера, жена падрона Фортунато.
• Орсетта (Орселина), Кекка (Франческа) — девушки, сестры мадонны Либеры.
• Падрон Виченцо, рыбак.
• Тоффоло (Кристофоро), лодочник.
• Исидоро, коадьютор, помощник уголовного судьи.
• Командор, судебный пристав.
• Каноккья, молодой парень, торгующий печеной тыквой.
• Слуга коадьютора.
• Экипаж тартаны падрона Тони.
• Действие происходит в Кьодже.

Улица с домами различного вида. Паскуа и Лучетта — с одной стороны, Либера, Орсетта и Кекка — с другой. Все сидят на скамеечках с соломенным переплетом и плетут кружева на подушках, положенных на станки.

Лучетта. Девушки, что скажете про погодку?

Орсетта. А ветер какой?

Лучетта. Не знаю. Эй, невестка! Какой сейчас ветер?

Паскуа(Орсетте). Не чувствуешь разве? Сирокко[1], и изрядный.

Орсетта. Хорошо под таким ветром плыть к берегу.

Паскуа. Еще бы, еще бы! Если наши мужчины плывут домой, он будет попутным.

Либера. Сегодня или завтра они должны уже быть тут.

Кекка. Вот как! Значит, нужно поторапливаться с работой. К их приходу хотелось бы кончить это кружево.

Лучетта. Кекка, скажи, много тебе еще осталось?

Кекка. О, еще, пожалуй, с локоть.

Либера(Кекке). Плохо работаешь, дочка.

Кекка. Как так? Давно ли это кружево у меня на подушке?

Либера. Да с неделю.

Кекка. Что ты! Где там с неделю!

Либера. А ты не зевай, если хочешь, чтобы у тебя была юбка.

Лучетта. Эй, Кекка! Какую юбку ты себе делаешь?

Кекка. Какую? Новую юбку, шерстяную.

Лучетта. Да что ты! Никак ты себе приданое делаешь?

Кекка. Приданое? Я совсем не знаю, что это такое.

Орсетта. Глупенькая! Неужели ты не знаешь, что, когда девушка подрастает, ей делают приданое? А когда ей делают приданое, значит, собираются выдать ее замуж.

Кекка. Послушай, сестра!

Либера. Что, малютка?

Кекка. Вы хотите выдать меня замуж?

Либера. Погоди, приедет мой муж, увидим.

Кекка. Донна Паскуа, скажите, зять мой Фортунато тоже пошел в море рыбачить вместе с падроном Тони?

Паскуа. Конечно. Разве ты не знаешь, что он на тартане вместе с моим мужем и с Беппо, его братом?

Кекка. А Тита-Нане тоже с ними?

Лучетта(Кекке). Ну да. А тебе что? Что тебе нужно от Тита-Нане?

Кекка. Мне? Да ничего.

Лучетта. Ты что? Не знаешь, что у меня с ним уж два года, как сговорено? Он обещал, как только вернется на берег, дать мне колечко.

Кекка(в сторону). Экая дрянь! Всех себе забрать хочет!

Орсетта. Будет тебе, Лучетта! Не беспокойся. Прежде чем Кекка, сестренка моя, соберется замуж, должна выйти замуж я. Ну да, я! Когда вернется Беппо, брат твой, он женится на мне, а если Тита-Нане захочет, то и вы тоже поженитесь. А Кекке еще рано!

Кекка. Как же! Вы, синьора, рады были бы, если бы я век в девках просидела.

Либера. Ну, хватит! Знай работай!

Кекка. Была бы жива маменька…

Либера. Замолчи, не то как трахну тебя подушкой…

Кекка(про себя). Ладно, ладно. Все равно выйду замуж, даже если бы пришлось идти за голоштанника, что раков ловит.

Читать дальше

Источник: https://libcat.ru/knigi/poeziya/dramaturgiya/250223-karlo-goldoni-kodzhinskie-perepalki.html

Краткое содержание Кьоджинские перепалки Гольдони

На кьоджинской улице сидели женщины – совсем молодые и постарше – и за вязанием коротали время до возвращения рыбаков. У донны Паскуа и донны Либеры в море ушли мужья, у Лучетты и Орсетты – женихи.

Лодочник Тоффоло проходил мимо, и ему захотелось поболтать с красавицами; перво-наперво он обратился к юной Кекке, младшей сестре донны Либеры и Орсетты, но та в ответ намекнула, что неплохо бы Тоффоло топать своей дорогой.

Тогда обиженный Тоффоло подсел к Лучетте и стал с нею любезничать, а когда рядом случился продавец печеной тыквы, угостил ее этим немудреным лакомством.

Посидев немного, Тоффоло поднялся и ушел, а между женщинами началась свара: Кекка попеняла Лучетте за излишнее легкомыслие, та возразила, что Кекке просто завидно – на нее-то никто из парней внимания не обращает, потому что она бедная из из себя не ахти. За Лучетту вступилась донна Паскуа, жена ее брата, падрона Тони, а за Кекку – ее две сестры, Орсетта и донна Либера. В ход пошли обидные клички – Кекка-твороженица, Лучетта-балаболка, Паскуа-треска – и весьма злобные взаимные обвинения.

Так они ругались, кричали, только что не дрались, когда торговец рыбой Виченцо сообщил, что в гавань возвратилась тартана падрона Тони. Тут женщины дружно стали просить Виченцо ради всего святого не говорить мужчинам об их ссоре – больно уж они этого не любят. Впрочем, едва встретив рыбаков, они сами обо всем проговорились.

Вышло так, что брат падрона Тони, Беппо, привез своей невесте Орсетте красивое колечко, а сестру, Лучетту, оставил без гостинца, Лучетта обиделась и принялась чернить Орсетту в глазах Беппо: уж и ругается она как последняя базарная торговка, и с лодочником Тоффоло бессовестно кокетничала, Беппо ответил, что с Орсеттой он разберется, а негодяю Тоффоло всыплет по первое число.

Тем временем Орсетта с Кеккой повстречали Тита-Нане и не пожалели красок, расписывая, как его невеста-вертихвостка Лучетта непристойно сидела рядышком с Тоффоло, болтала с ним и даже приняла от него кусок печеной тыквы. Сестры добились своего: взбешенный Тита-Нане заявил, что Лучетта ему больше не невеста, а презренного Тоффоло он, дайте срок, изловит и изрубит на куски, как акулу.

Первым на Тоффоло близ дома падрона Тони наткнулся Беппо.

Тоффоло оставалось только спасаться бегством; отбежав на безопасное расстояние, он прокричал, что пусть на сей раз их взяла, но он этого так не оставит и непременно сегодня же подаст на обидчиков в суд.

Тоффоло сдержал обещание и с места драки прямиком направился в суд. Судья был временно в отъезде, поэтому жалобщика принял его помощник, Исидоро, которому и пришлось выслушать сумбурную историю невинно пострадавшего лодочника. Своих обидчиков – Беппо, Тита-Нане и падрона Тони – Тоффоло самым серьезным образом требовал приговорить к галерам.

Возиться со всей этой шумной компанией помощнику судьи, по правде говоря, не очень-то хотелось, но коли жалоба подана – делать нечего, надо назначать разбирательство. Свидетелями Тоффоло назвал падрона Фортунато, его жену Либеру и золовок Орсетту с Кеккой, а также донну Паскуа и Лучетту.

Он даже вызвался показать судебному приставу, где они все живут, и пообещал поставить выпивку, если тот поторопится.

Донна Паскуа и Лучетта тем временем сидели и сокрушались о том, какие неприятности, и уже не в первый раз, приносит их бабья болтливость, а Тита-Нане как раз разыскивал их, чтобы объявить о своем отказе от Лучетты.

Собравшись с духом, он решительно сказал, что отныне ветреница Лучетга может считать себя свободной от всех обещаний, в ответ на что девушка вернула ему все до единого подарки.

Тита-Нане был смущен, Лучетга расплакалась: молодые люди конечно же любили друг друга, но гордость не позволяла им сразу пойти на попятный.

Пока Тоффоло с приставом собирали свидетелей, Виченцо пришел к Исидоро разузнать, нельзя ли как-нибудь покончить дело миром. Помощник судьи объяснил, что да, можно, но только при условии, что обиженная сторона согласится пойти на мировую. Сам Исидоро обещал всячески поспособствовать примирению, за что Виченцо посулил ему хорошую корзину свежей рыбки.

Наконец явились свидетели: падрон Фортунато и с ним пятеро женщин. Все они были крайне взволнованны и принялись все разом излагать представителю закона каждая свою версию столкновения у дома падрона Тони. Исидоро, насилу перекричав общий гвалт, велел всем покинуть его кабинет и заходить строго по очереди.

Первой он вызвал Кекку, и та довольно складно рассказала ему о драке. Потом Исидоро заговорил с девушкой на не относящуюся к делу тему и спросил, много ли у нее ухажеров.

Кекка отвечала, что ухажеров у нее нет ни одного, так как она очень бедна. Исидоро обещал ей помочь с приданым, а затем поинтересовался, кого Кекка хотела бы иметь своим ухажером.

Девушка назвала Тита-Нане – ведь он все равно отказался от Лучетты.

Второй Исидоро вызвал на допрос Орсетту. Она была постарше и поискушенней Кекки, так что разговор с нею дался помощнику судьи нелегко, но в конце концов он добился от нее подтверждения рассказа младшей сестры и с тем отпустил.

Следующей в кабинет пошла донна Либера, но из беседы с нею никакого проку не вышло, поскольку она притворилась глухой – главным образом потому, что не желала отвечать на вопрос о том, сколько ей лет.

Падрон Фортунато от природы был косноязычен, да еще изъяснялся на таком диком кьоджинском наречии, что венецианец Исидоро не в силах был понять ни слова и уже после пары фраз, поблагодарив за помощь, выставил этого свидетеля прочь. С него было довольно; выслушивать донну Паскуа и Лучетту он отказался наотрез, чем очень обеих обидел.

С другой стороны, добавили сестры, Беппо надо бежать, так как Лучетта с донной Паскуа явно хотят его погубить – ведь недаром они битый час болтали с помощником судьи. Но тут к ним подошел падрон Тони и успокоил, мол, все в порядке, Исидоро велел не волноваться.

Явившийся вслед за ним Виченцо опроверг падрона: Тоффоло не хочет идти на мировую, посему Беппо надо бежать. Тита-Нане в свою очередь стал опровергать слова Виченцо: сам Исидоро сказал ему, что драчунам бояться нечего. Последнее слово, казалось бы, осталось за приставом, который велел всем немедленно идти в суд, но там Исидоро уверил всех, что, раз он обещал уладить дело миром, все будет улажено.

При выходе из суда женщины неожиданно снова сцепились, приняв близко к сердцу то, что Тита-Нане с Кеккою попрощался любезно, а с Лучеттой не очень. На этот раз их разнимал падрон Фортунато. В кабинете судьи в этом самое время Тита-Нане огорошил Исидоро, заявив, что Кекка ему не по нраву, а любит он Лучетту, и если с утра говорил обратное – так это со зла,

Тита-Нане обещал не трогать лодочника, если тот оставит в покое Лучетту, и тут постепенно выяснилось, что Лучетта Тоффоло вовсе не нужна была и что любезничал он с нею только назло Кекке.

На этом Тоффоло с Тита-Нане помирились, обнялись и собрались уже на радостях выпить, как вдруг прибежал Беппо и сообщил, что женщины снова поцапались – дерутся и кроют друг друга на чем свет стоит, вплоть до “дерьма собачьего”. Мужчины хотели было их разнять, но сами завелись и начали махать кулаками.

Исидоро все это надоело сверх всякой меры. Без долгих разговоров он посватал для Тоффоло Кекку. Донна Либера и падрон Фортунато поначалу отказывались принимать в семью не больно-то состоятельного лодочника, но потом все же уступили уговорам и доводам Исидоро.

Кекка, предварительно удостоверившись у Исидоро, что на Тита-Нане ей надеяться нечего, с готовностью согласилась стать женой Тоффоло. Известие о женитьбе Кекки озадачило Орсетту: как же так, младшая сестра выходит замуж раньшеи старшей. Не по-людски получается – видно, пора ей мириться с Беппо.

Примирение оказалось легким, поскольку все уже поняли, что ссора вышла из-за пустяка и недоразумения. Тут на дыбы встала Лучетта: пока она живет в доме брата, второй невестке там не бывать. Но выход из положения напрашивался сам собой: коль скоро Кекка выходит за Тоффоло, Лучетта больше не ревнует к ней Тита-Нане и может стать его женой.

Начались приготовления сразу к трем свадьбам, обещавшим быть веселыми и пьяными. Счастливые невесты от души благодарили великодушного Исидоро, но при этом еще и убедительно просили не распускать у себя в Венеции слухов о том, что кьоджинки якобы склочны и любят поцапаться.

Вариант 2

Карло Гольдони написал свое произведение “Кьоджинские перепалки” для простого народа, о котором другие драматурги Италии, как правило, забывали по причине низкой прибыли.

Источником вдохновения для этой комедии являются наблюдения и воспоминания автора о нраве и быте рыбаков Кьодже, ведь в конце 20-х годов XVIII века Гольдони занимал должность коадьютора канцлера по различным уголовным делам в Кьодже.

Созерцая шумные толпы матросов, рыбаков и кумушек, проводящих много времени на улице, он точно подмечал их интересные нравы, лукавый и веселый характер и, конечно же, кьоджинское своеобразное наречие, которое Гольдони использовал в своей комедии.

Действие комедии начинается на улице, где происходит словесная перепалка между женщинами, к которым проявил внимание лодочник Тоффоло, проходивший мимо.

Этот конфликт уже перерос во взаимные оскорбления и обвинения, но Виченцо, торговавший рыбой, сообщил о прибытии в гавань мужа донны Паскуа падрона Тони.

Прекратив ссориться, женщины стали убеждать Виченцо не рассказывать их мужчинам обо всем произошедшем, но лишь увидев рыбаков, они проговорились обо всем сами.

Брат Тони Беппо привез колечко в подарок невесте Орсетте, совершенно забыв про свою сестру Лучетту. А та, обидевшись, назло рассказывает о бессовестном флирте его невесты с лодочником Тоффоло. В тоже время Кекка с Орсеттой, встретив Тита-Нане, в красках описывали, что его ветреная невеста Лучетта тоже кокетничала с Тоффоло.

Мужчины, разругавшись со своими дамами решают разобраться с самим лодочником. Сначала на Тоффоло наткнулся Беппо, вооруженного ножом. Лодочник Тоффоло пытался обороняться камнями, но на шум прибежали с кинжалами Тита-Нане с падроном Тони.

Тоффоло требовал, чтоб его обидчиков приговорили к галерам, заявив свидетелями падрона Фортунато с женой Либеру, золовок Кекку с Орсеттой и донну Паскуа с Лучеттой.

Тем временем, пытаясь разобраться, герои продолжали выяснять отношения, что было прервано приходом пристава, который потребовал явку присутствующих свидетелей в суд.

А пока лодочник Тоффоло и пристав искали всех свидетелей, Виченцо пытался урегулировать конфликт миром. Помощник судьи пояснил, что если потерпевшая сторона пойдет на мировую, то это возможно.

Собравшись, все свидетели взволнованно и наперебой начали излагать Исидоро, каждый свою версию событий. Помощник судьи был вынужден вызывать каждого свидетеля в свой кабинет строго по одному, дабы избежать созданного сумбура.

Общаясь со свидетелями, Исидоро пытался к каждому найти свой подход, то разговаривая на темы, не совсем относящиеся к делу, то выясняя саму причину злополучного конфликта. Тоффоло решительно не соглашался на мировую, опасаясь, что обидчики после его убьют. Ну а рядом с кабинетом страсти не переставали накаляться…

В итоге, устав от разборок, помощник судьи решил сосватать подходящие пары, но и тут не обошлось от разногласий. Все же общими усилиями люди договорились меж собой.

Готовясь сразу к трем свадьбам, счастливые невесты всячески благодарили Исидоро, убеждая его не распускать в Венеции слухи о якобы склочных женщинах Кьодже.

Источник: https://rus-lit.com/kratkoe-soderzhanie-kodzhinskie-perepalki-goldoni/

Карло Гольдони. Кьоджинские перепалки

Карло Гольдони. Кьоджинские перепалки

На кьоджинской улице сидели женщины — совсем молодые и постарше — и за вязанием коротали время до возвращения рыбаков. У донны Паскуа и донны Либеры в море ушли мужья, у Лучетты и Орсетты — женихи.

Лодочник Тоффоло проходил мимо, и ему захотелось поболтать с красавицами; перво-наперво он обратился к юной Кекке, младшей сестре донны Либеры и Орсетты, но та в ответ намекнула, что неплохо бы Тоффоло топать своей дорогой.

Тогда обиженный Тоффоло подсел к Лучетте и стал с нею любезничать, а когда рядом случился продавец печеной тыквы, угостил её этим немудреным лакомством.

Так они ругались, кричали, только что не дрались, когда торговец рыбой Виченцо сообщил, что в гавань возвратилась тартана падрона Тони. Тут женщины дружно стали просить Виченцо ради всего святого не говорить мужчинам об их ссоре — больно уж они этого не любят. Впрочем, едва встретив рыбаков, они сами обо всем проговорились.

Вышло так, что брат падрона Тони, Беппо, привез своей невесте Орсетте красивое колечко, а сестру, Лучетту, оставил без гостинца, Лучетта обиделась и принялась чернить Орсетту в глазах Беппо: уж и ругается она как последняя базарная торговка, и с лодочником Тоффоло бессовестно кокетничала, Беппо ответил, что с Орсеттой он разберется, а негодяю Тоффоло всыплет по первое число.

Тем временем Орсетта с Кеккой повстречали Тита-Нане и не пожалели красок, расписывая, как его невеста-вертихвостка Лучетта непристойно сидела рядышком с Тоффоло, болтала с ним и даже приняла от него кусок печеной тыквы. Сестры добились своего: взбешенный Тита-Нане заявил, что Лучетта ему больше не невеста, а презренного Тоффоло он, дайте срок, изловит и изрубит на куски, как акулу.

Первым на Тоффоло близ дома падрона Тони наткнулся Беппо.

Тоффоло оставалось только спасаться бегством; отбежав на безопасное расстояние, он прокричал, что пусть на сей раз их взяла, но он этого так не оставит и непременно сегодня же подаст на обидчиков в суд.

Тоффоло сдержал обещание и с места драки прямиком направился в суд. Судья был временно в отъезде, поэтому жалобщика принял его помощник, Исидоро, которому и пришлось выслушать сумбурную историю невинно пострадавшего лодочника. Своих обидчиков — Беппо, Тита-Нане и падрона Тони — Тоффоло самым серьезным образом требовал приговорить к галерам.

Возиться со всей этой шумной компанией помощнику судьи, по правде говоря, не очень-то хотелось, но коли жалоба подана — делать нечего, надо назначать разбирательство. Свидетелями Тоффоло назвал падрона Фортунато, его жену Либеру и золовок Орсетту с Кеккой, а также донну Паскуа и Лучетту.

Он даже вызвался показать судебному приставу, где они все живут, и пообещал поставить выпивку, если тот поторопится.

Донна Паскуа и Лучетта тем временем сидели и сокрушались о том, какие неприятности, и уже не в первый раз, приносит их бабья болтливость, а Тита-Нане как раз разыскивал их, чтобы объявить о своем отказе от Лучетты.

Собравшись с духом, он решительно сказал, что отныне ветреница Лучетга может считать себя свободной от всех обещаний, в ответ на что девушка вернула ему все до единого подарки.

Тита-Нане был смущен, Лучетга расплакалась: молодые люди конечно же любили друг друга, но гордость не позволяла им сразу пойти на попятный.

Пока Тоффоло с приставом собирали свидетелей, Виченцо пришел к Исидоро разузнать, нельзя ли как-нибудь покончить дело миром. Помощник судьи объяснил, что да, можно, но только при условии, что обиженная сторона согласится пойти на мировую. Сам Исидоро обещал всячески поспособствовать примирению, за что Виченцо посулил ему хорошую корзину свежей рыбки.

Наконец явились свидетели: падрон Фортунато и с ним пятеро женщин. Все они были крайне взволнованны и принялись все разом излагать представителю закона каждая свою версию столкновения у дома падрона Тони. Исидоро, насилу перекричав общий гвалт, велел всем покинуть его кабинет и заходить строго по очереди.

Первой он вызвал Кекку, и та довольно складно рассказала ему о драке. Потом Исидоро заговорил с девушкой на не относящуюся к делу тему и спросил, много ли у нее ухажеров.

Кекка отвечала, что ухажеров у нее нет ни одного, так как она очень бедна. Исидоро обещал ей помочь с приданым, а затем поинтересовался, кого Кекка хотела бы иметь своим ухажером.

Девушка назвала Тита-Нане — ведь он все равно отказался от Лучетты.

Второй Исидоро вызвал на допрос Орсетту. Она была постарше и поискушенней Кекки, так что разговор с нею дался помощнику судьи нелегко, но в конце концов он добился от нее подтверждения рассказа младшей сестры и с тем отпустил.

Следующей в кабинет пошла донна Либера, но из беседы с нею никакого проку не вышло, поскольку она притворилась глухой — главным образом потому, что не желала отвечать на вопрос о том, сколько ей лет.

Падрон Фортунато от природы был косноязычен, да еще изъяснялся на таком диком кьоджинском наречии, что венецианец Исидоро не в силах был понять ни слова и уже после пары фраз, поблагодарив за помощь, выставил этого свидетеля прочь. С него было довольно; выслушивать донну Паскуа и Лучетту он отказался наотрез, чем очень обеих обидел.

С другой стороны, добавили сестры, Беппо надо бежать, так как Лучетта с донной Паскуа явно хотят его погубить — ведь недаром они битый час болтали с помощником судьи. Но тут к ним подошел падрон Тони и успокоил, мол, все в порядке, Исидоро велел не волноваться.

Явившийся вслед за ним Виченцо опроверг падрона: Тоффоло не хочет идти на мировую, посему Беппо надо бежать. Тита-Нане в свою очередь стал опровергать слова Виченцо: сам Исидоро сказал ему, что драчунам бояться нечего. Последнее слово, казалось бы, осталось за приставом, который велел всем немедленно идти в суд, но там Исидоро уверил всех, что, раз он обещал уладить дело миром, все будет улажено.

При выходе из суда женщины неожиданно снова сцепились, приняв близко к сердцу то, что Тита-Нане с Кеккою попрощался любезно, а с Лучеттой не очень. На этот раз их разнимал падрон Фортунато. В кабинете судьи в этом самое время Тита-Нане огорошил Исидоро, заявив, что Кекка ему не по нраву, а любит он Лучетту, и если с утра говорил обратное — так это со зла,

Тита-Нане обещал не трогать лодочника, если тот оставит в покое Лучетту, и тут постепенно выяснилось, что Лучетта Тоффоло вовсе не нужна была и что любезничал он с нею только назло Кекке.

На этом Тоффоло с Тита-Нане помирились, обнялись и собрались уже на радостях выпить, как вдруг прибежал Беппо и сообщил, что женщины снова поцапались — дерутся и кроют друг друга на чем свет стоит, вплоть до «дерьма собачьего». Мужчины хотели было их разнять, но сами завелись и начали махать кулаками.

Исидоро все это надоело сверх всякой меры. Без долгих разговоров он посватал для Тоффоло Кекку. Донна Либера и падрон Фортунато поначалу отказывались принимать в семью не больно-то состоятельного лодочника, но потом все же уступили уговорам и доводам Исидоро.

Кекка, предварительно удостоверившись у Исидоро, что на Тита-Нане ей надеяться нечего, с готовностью согласилась стать женой Тоффоло. Известие о женитьбе Кекки озадачило Орсетту: как же так, младшая сестра выходит замуж раньшеи старшей. Не по-людски получается — видно, пора ей мириться с Беппо.

Примирение оказалось легким, поскольку все уже поняли, что ссора вышла из-за пустяка и недоразумения. Тут на дыбы встала Лучетта: пока она живет в доме брата, второй невестке там не бывать. Но выход из положения напрашивался сам собой: коль скоро Кекка выходит за Тоффоло, Лучетта больше не ревнует к ней Тита-Нане и может стать его женой.

Начались приготовления сразу к трем свадьбам, обещавшим быть веселыми и пьяными. Счастливые невесты от души благодарили великодушного Исидоро, но при этом еще и убедительно просили не распускать у себя в Венеции слухов о том, что кьоджинки якобы склочны и любят поцапаться.

Источник: https://doc4web.ru/kratkoe-soderzhanie-proizvedeniy/karlo-goldoni-kodzhinskie-perepalki.html