Анализ стихотворения памяти матери твардовского

Произведение является автобиографическим поэтическим циклом, в который входят четыре стихотворения, объединенные единой целостной картиной с общими названием и тематикой, посвященной жизненной судьбе матери поэта.

Центральной темой стихотворного цикла является сыновья скорбь об ушедшей из жизни матери, самого дорогого человека, а также осознание собственной вины перед родителями, которым при жизни не уделяется должное внимание со стороны детей.

Композиционная структура цикла «Памяти матери» состоит из четырех отдельных стихотворений, представляющих собой определенный период жизненной судьбы матери. Первое стихотворение изображает сцену прощания лирического героя, решившего начать самостоятельную жизнь, с родным домом и близкими людьми.

Во второй части цикла повествуется о жизни матери, сосланной в сибирскую тайгу как члена раскулаченного семейства.

Третье стихотворение посвящено похоронам мамы лирического героя, а содержание последнего стихотворения возвращает поэта в его детство, в котором молодая мать окружает любовью и заботой своих детей.

Структурная система представляет собой форму катренов в сочетании с перекрестной рифмовкой, при этом в качестве стихотворного размера поэт использует амфибрахий, позволяющий передать яркую эмоциональную окраску стихотворениям в виде грусти, тоски и душевных переживаний.

Стихотворения цикла характеризуются своеобразными особенностями, представленными разнообразными средствами художественной выразительности, применяемыми в произведении.

Среди художественных приемов выделяются развернутые метафоры, точные сравнения, сочные эпитеты, а также используются гипербола и перифразы, усиливающие поэтическую восприимчивость искреннего сыновьего признания в любви к матери.

Кроме того, в третьем стихотворении автор применяет прием контрастного изображения, противопоставляя в образе работающего садовника, олицетворяющего обобщенный жизненный образ, труд могильщика, символизирующего образ смерти.

Отличительной особенностью произведения «Памяти матери» является его стилистическая структура, в которой сочетается многоголосие выразительных стилей в форме протяжного, напевного говора, характерного для жителей среднерусской полосы, а также обычного, но при этом быстрого, повествования. Благодаря данному приему произведение воспринимается в качестве эпического сочинения, в котором личная судьба героя воплощается в народной судьбе.

Финальная часть поэтического цикла подчеркивается эпиграфом, взятым автором из текста народных песен, выражая пронзительную атмосферу душевного состояния лирического героя.

Анализ стихотворения Памяти матери по плану

Анализ стихотворения Памяти матери Твардовского

Источник: https://sochinite.ru/analiz-stihotvoreniya/tvardovskij/stih-pamyati-materi

Александр Твардовский. ПАМЯТИ МАТЕРИ

Александр ТВАРДОВСКИЙ
ПАМЯТИ МАТЕРИ
* * *

Прощаемся мы с матерями Задолго до крайнего срока —Еще в нашей юности ранней, Еще у родного порога,

Когда нам платочки, носочки

Уложат их добрые руки,А мы, опасаясь отсрочки, К назначенной рвемся разлуке.

Разлука еще безусловней

Для них наступает попозже,Когда мы о воле сыновней Спешим известить их по почте.

И карточки им посылая

Каких-то девчонок безвестных,От щедрой души позволяем Заочно любить их невесток.

А там — за невестками — внуки…

И вдруг назовет телеграммаДля самой последней разлуки Ту старую бабушку мамой.

* * *

В краю, куда их вывезли гуртом,Где ни села вблизи, не то что города,На севере, тайгою запертом,Всего там было — холода и голода.

Но непременно вспоминала мать,

Чуть речь зайдет про все про то, что минуло,Как не хотелось там ей помирать, —Уж очень было кладбище немилое.

Кругом леса без края и конца —

Что видит глаз — глухие, нелюдимые.А на погосте том — ни деревца,Ни даже тебе прутика единого.

Так-сяк, не в ряд нарытая земля

Меж вековыми пнями да корягами,И хоть бы где подальше от жилья,А то — могилки сразу за бараками.

И ей, бывало, виделись во сне

Не столько дом и двор со всеми справами,А взгорок тот в родимой сторонеС крестами под березами кудрявыми.

Такая то краса и благодать,

Вдали большак, дымит пыльца дорожная,— Проснусь, проснусь, — рассказывала мать, —А за стеною — кладбище таежное…

Теперь над ней березы, хоть не те,

Что снились за тайгою чужедальнею.Досталось прописаться в теснотеНа вечную квартиру коммунальную.

И не в обиде. И не все ль равно.

Какою метой вечность сверху мечена.А тех берез кудрявых — их давноНа свете нету. Сниться больше нечему. * * *Как не спеша садовники орудуютНад ямой, заготовленной для дерева:На корни грунт не сваливают грудою,По горсточке отмеривают.

Как будто птицам корм из рук,

Крошат его для яблони.И обойдут приствольный кругВслед за лопатой граблями…

Но как могильщики — рывком —

Давай, давай без передышки, —Едва свалился первый ком,И вот уже не слышно крышки.

Они минутой дорожат,

У них иной, пожарный навык:Как будто откопать спешат,А не закапывают навек.

Спешат, — меж двух затяжек срок, —

Песок, гнилушки, битый каменьКой-как содвинуть в бугорок,Чтоб завалить его венками…

Но ту сноровку не порочь, —

Оправдан этот спех рабочий:Ведь ты им сам готов помочь,Чтоб только все — еще короче.

* * *

Перевозчик-водогребщик, Парень молодой, Перевези меня на ту сторону, Сторону — домой… Из песни

— Ты откуда эту песню,

Мать, на старость запасла?— Не откуда — все оттуда,Где у матери росла.

Все из той своей родимой

Приднепровской стороны,Из далекой-предалекойДеревенской старины.

Там считалось, что прощалась

Навек с матерью родной,Если замуж выходилаДевка на берег другой.

Перевозчик-водогребщик,

Парень молодой,Перевези меня на ту сторону,Сторону — домой…

Давней молодости слезы,

Не до тех девичьих слез,Как иные перевозыВ жизни видеть привелось.

Как с земли родного края

Вдаль спровадила пора.Там текла река другая —Шире нашего Днепра.

В том краю леса темнее,

Зимы дольше и лютей,Даже снег визжал больнееПод полозьями саней.

Но была, пускай не пета,

Песня в памяти жива.Были эти на край светаЗавезенные слова.

Перевозчик-водогребщик,

Парень молодой,перевези меня на ту сторону,Сторону — домой…

Отжитое — пережито,

А с кого какой же спрос?Да уже неподалекуИ последний перевоз.

Перевозчик-водогребщик,

Старичок седой,Перевези меня на ту сторонуСторону — домой…

1965
***

Мать поэта Мария Митрофановна родом из обедневшей дворянской семьи – настолько бедной, что отец однажды не смог заплатить «дворянский оброк»- четвертную за ношение фуражки – и был вычеркнут из благородных списков.

Дворянство это вспоминалось как смешной казус давно прошедшей жизни… В семье было семеро детей, и все девочки. Они с детства знали крестьянский труд. Мария умела и пахать, и сеять, и лён отбеливать. А вот читала и писала с трудом.

Сына Александра она родила на сенокосе, под только что поставленной копёшкой сена.«Мать говорила, что сама и принесла Александра в подоле в хату. Задержалась с родами-то то, услышала, что недоенная корова мычит, так положила Александра на кровать и пошла доить…» — вспоминает старший брат Константин.

Анализ стихотворения Памяти матери Твардовского

Мать А. Т. Твардовского Мария Митрофановна

В автобиографии поэт писал: «Мать моя, Мария Митрофановна, была всегда очень впечатлительна и чутка, даже не без сентиментальности, ко многому, что находилось вне практических, житейских интересов крестьянского двора ,хлопот и забот хозяйки в большой многодетной семье .Её до слёз трогал звук пастушьей трубы где-нибудь вдалеке за нашими хуторскими кустами и болотцами, или отголосок песни с деревенских полей, или, например, запах первого молодого сена, вид какого-нибудь одинокого деревца и т. п.»

В 1965 году Мария Митрофановна умерла.

Вернувшись из Смоленска с похорон, Твардовский написал четыре замечательных стихотворения, которые составили цикл «Памяти матери». Он признан лучшим во всей русской лирике, посвящённой этой теме. Стихотворение «Перевозчик-водогребщик» завершает цикл.

«Тот час, когда рождаются произведения такой силы, становится редким и счастливым часом. И в этих стихах Твардовского больше всего потрясают правда жизни, бесстрашная правда чувств, подлинность, образность, богатство и чистота языка, его глубинная поэтическая мощь».

(Кайсын Кулиев)
© Copyright: Два Паскаля, 2010
—————————————

01 Александр Твардовский — Перевозчик-водогребщик… (читает автор)

02 Анна Смирнова — Перевозчик-водогребщик (Ю.Эдельштейн — А.Твардовский)03 Лариса Герштейн — Перевозчик-водогребщик (Ю.Эдельштейн — А.Твардовский)04 Людмила Зыкина — Ой да, перевозчик- водогрёбщик (Автора музыки не определила…)05 Александр Ведерников — Перевозчик-водогребщик (В.Рубин — А.Твардовский)Гос. республиканская акад. рус. хор. капелла им. А.А.Юрлова, хор мальчиков МГХУ. Ансамбль солистов БСО ВРиТ. Дирижер В.Федосеев

Источник: https://tunnel.ru/post-aleksandr-tvardovskijj-pamyati-materi

«Памяти матери» А. Твардовский

«Памяти матери» Александр Твардовский
***
Прощаемся мы с матерями
Задолго до крайнего срока —
Ещё в нашей юности ранней,
Ещё у родного порога,
Когда нам платочки, носочки
Уложат их добрые руки,
А мы, опасаясь отсрочки,
К назначенной рвёмся разлуке.
Разлука ещё безусловней
Для них наступает попозже,
Когда мы о воле сыновней
Спешим известить их по почте.
И карточки им посылая
Каких-то девчонок безвестных,
От щедрой души позволяем
Заочно любить их невесток.
А там — за невестками — внуки…
И вдруг назовёт телеграмма
Для самой последней разлуки
Ту старую бабушку мамой.
***
В краю, куда их вывезли гуртом,
Где ни села вблизи, не то что города,
На севере, тайгою запертом,
Всего там было — холода и голода.
Но непременно вспоминала мать,
Чуть речь зайдёт про всё про то, что минуло,
Как не хотелось там ей помирать, —
Уж очень было кладбище немилое.
Кругом леса без края и конца —
Что видит глаз — глухие, нелюдимые.
А на погосте том — ни деревца,
Ни даже тебе прутика единого.
Так-сяк, не в ряд нарытая земля
Меж вековыми пнями да корягами,
И хоть бы где подальше от жилья,
А то — могилки сразу за бараками.
И ей, бывало, виделись во сне
Не столько дом и двор со всеми справами,
А взгорок тот в родимой стороне
С крестами под берёзами кудрявыми.
Такая то краса и благодать,
Вдали большак, дымит пыльца дорожная,
— Проснусь, проснусь, — рассказывала мать, —
А за стеною — кладбище таёжное…
Теперь над ней берёзы, хоть не те,
Что снились за тайгою чужедальнею.
Досталось прописаться в тесноте
На вечную квартиру коммунальную.

И не в обиде. И не всё ль равно.
Какою метой вечность сверху мечена.
А тех берёз кудрявых — их давно

На свете нету. Сниться больше нечему.

***
Как не спеша садовники орудуют
Над ямой, заготовленной для дерева:
На корни грунт не сваливают грудою,
По горсточке отмеривают.
Как будто птицам корм из рук,
Крошат его для яблони.
И обойдут приствольный круг
Вслед за лопатой граблями…
Но как могильщики — рывком —
Давай, давай без передышки, —
Едва свалился первый ком,
И вот уже не слышно крышки.
Они минутой дорожат,
У них иной, пожарный навык:
Как будто откопать спешат,
А не закапывают навек.
Спешат, — меж двух затяжек срок, —
Песок, гнилушки, битый камень
Кой-как содвинуть в бугорок,
Чтоб завалить его венками…
Но ту сноровку не порочь, —
Оправдан этот спех рабочий:
Ведь ты им сам готов помочь,
Чтоб только всё — ещё короче.
***
— Ты откуда эту песню,
Мать, на старость запасла?
— Не откуда — всё оттуда,
Где у матери росла.
Всё из той своей родимой
Приднепровской стороны,
Из далёкой-предалёкой
Деревенской старины.
Там считалось, что прощалась
Навек с матерью родной,
Если замуж выходила
Девка на берег другой.
Перевозчик-водогребщик,
Парень молодой,
Перевези меня на ту сторону,
Сторону — домой…
Давней молодости слёзы,
Не до тех девичьих слёз,
Как иные перевозы
В жизни видеть привелось.
Как с земли родного края
Вдаль спровадила пора.
Там текла река другая —
Шире нашего Днепра.
В том краю леса темнее,
Зимы дольше и лютей,
Даже снег визжал больнее
Под полозьями саней.
Но была, пускай не пета,
Песня в памяти жива.
Были эти на край света
Завезённые слова.
Перевозчик-водогребщик,
Парень молодой,
перевези меня на ту сторону,
Сторону — домой…
Отжитое — пережито,
А с кого какой же спрос?
Да уже неподалёку
И последний перевоз.
Перевозчик-водогребщик,
Старичок седой,
Перевези меня на ту сторону
Сторону — домой…

Александр Твардовский вырос в семье сельского кузнеца, который, тем мен менее, был человеком достаточно образованным и начитанным.

Именно Трифон Твардовский привил своим детям любовь к литературе, так как в доме по вечерам постоянно устраивались чтения произведений русских классиков.

Мать поэта также принимала в них участие, однако своих детей она учила любить не столько литературу, сколько народное творчество, хорошо знакомое ей с детства.

После ее смерти Александр Твардовский написал стихотворение «Памяти матери», в котором попытался переосмыслить свои взаимоотношения с самым близким и дорогим человеком, поняв, что очень часто был к ней несправедлив. Это произведение состоит из четырех различных частей, каждая из которых рассказывает об определенном периоде жизни поэта.

В первой из них Твардовский вспоминает, как впервые покинул отчий дом, чтобы, как принято тогда было говорить, «выбиться в люди». Он настолько стремился к свободе, что даже не замечал, насколько опечалена и огорчена его мать предстоящей разлукой. Тогда он еще не осознавал, что мать прощается с ним навсегда, мысленно отпуская его и благословляя.

Ведь в суете и суматохе взрослой жизни сыну будет уже не до нее. И лишь скупые телеграммы да письма с фотографиями той, которая впоследствии станет его спутницей жизни, будут для нее утешением.

«От щедрой души позволяем заочно любить их невесток», — с горечью написал Твардовский, отметив, что только сообщение о смерти матери заставляет многих людей изменить к ней свое отношение.

Во второй части стихотворения поэт рассказал о сибирской ссылке своих родителей, которые были раскулачены и более 10 лет прожили на чужбине.

Автор вспоминает, что не это беспокоило его маму, а тот факт, что ей, возможно, придется найти свой последний приют в этом неприветливом и суровом крае, где нет кудрявых берез, а «могилки сразу за бараком». Но эта участь миновала родителей поэта, они смогли вернуться домой, в разоренную и сожженную усадьбу.

И были похоронены на Смоленщине, хотя их смерть стала для Твардовского настоящим потрясением. В третьей части стихотворения он описывает похороны матери, отмечая, что в тот момент он метал о том, чтобы поскорее все закончилось.

В четвертой части произведения Твардовский обращается к своему детству и целиком приводит старинную песню, которую слышал от матери.

В ней заложен глубокий философский смысл, который и в наши дни остается неизменным: ребенок, покинувший отчий дом, является отрезанным ломтем, и отныне его жизнь не имеет ничего общего с судьбой родителей.

Но даже после смерти матери автору нелегко смириться с этой мыслью, и он сожалеет, что так и не смог получше узнать ту, которая подарила ему жизнь.

Источник: https://pishi-stihi.ru/pamyati-materi-tvardovskij.html

Анализ цикла «Памяти матери» Твардовского А. Т

Мотивы памяти и вины в позднем творчестве А. Твардовского звучат постоянно. Ho вызывают их на склоне лет отнюдь не исключительно воспоминания о войне. Существенно усиливается теперь и переживание-постижение драматических коллизий собственной молодости, что особенно заметно в цикле «Памяти матери» и поэме «По праву памяти».

Непосредственным поводом для появления первого стала кончина в 1965 году матери поэта, Марии Митрофановны. Однако можно сказать и так, что к созданию четырех стихотворений, составивших цикл, готовила автора вся его творческая и человеческая судьба. Как мы знаем, Твардовский рано расстался с «малой» родиной, со своей семьей и сделал это во многом принципиально.

Ho, отрываясь от корней и отдавая душу новой, социалистической, религии, молодой человек не мог тогда даже предположить, что духовное раскрепощение окажется мнимым, что «самая передовая» идеология закабалит, свяжет его покрепче дедовского Домостроя.

Решительно оставив отчий дом, он нисколько не разрешил внутренних противоречий.

В 1929 году, повинуясь еще не партийной дисциплине, раздражаясь исключительно на свою, как ему казалось в ту пору, крестьянскую косность, юный стихотворец записывал в дневнике страшные самозаклинания-самоотречения: «Я должен поехать на родину, в Загорье, чтобы рассчитаться с ним навсегда. Я борюсь с природой, делая это сознательно, как необходимое дело в плане моего самоусовершенствования.

Я должен увидеть Загорье, чтобы охладеть к нему, а не то долго мне будут мерещиться и заполнять меня всяческие впечатления детства: березки, желтый песочек, мама и т. д.».

Мама в этом перечне — преграда из самых высоких, труднопреодолимых. В раннем творчестве это едва ли не главный источник и объект чрезвычайно редкой тогда лирики. Достаточно отметить, что в 1927-1928 годах Твардовский опубликовал в смоленских газетах три стихотворения с одинаковым посвящением — «Матери».

И как ни старался он чуть позже избавиться от первоначальных воспоминаний, они все настойчивей тревожили его, несмотря на то, что к тому времени сниться стало «больше нечему»: Загорье опустело, никогда не знавшую хотя бы относительного достатка многодетную семью Твардовских раскулачили и вместе с тысячами обездоленных и униженных вывезли в холодный и голодный таежный край.

На протяжении 1930-х годов поэт постоянно испытывал болезненную раздвоенность сознания и пытался от нее избавиться, делая наброски то «Автобиографии», то стихотворного цикла «Семья».

Однако, по лермонтовскому выражению, «отделаться стихами» от внутренних столкновений ничего не получалось.

Автор «Сельской хроники» заглушал их мажорными картинами коллективизации, загонял глубоко внутрь, но оттуда сдавленный лирический мотив нет-нет и вырывался пронзительной концовкой «Братьев»:

Лет семнадцать тому назад
Мы друг друга любили и знали.
Что ж ты, брат?
Как ты, брат?
Где ж ты, брат?

На каком Беломорском канале?..

Новым стихотворением о матери:
И первый шум листвы еще неполной,
И след зеленый по росе зернистой,
И одинокий стук валька на речке,
И грустный запах молодого сена,
И отголосок поздней бабьей песни,
И просто небо, голубое небо
Мне всякий раз тебя напоминает —
Или каким-нибудь другим нечаянным образом.

Такова предыстория цикла «Памяти матери». Поэтому можно заключить, что изначально заявленный в нем мотив общечеловеческой вины, связанный с почти неизбежным в новых социальных условиях разлучением самых близких людей, умножается и углубляется у Твардовского виной личной, обостряемой памятью о страданиях его родной семьи.

Надо отметить, что в собственную частную жизнь писатель всегда пускал читателей крайне неохотно, представляя ее с неизменной щепетильностью, суровым отбором.

И в этом — не только особенность Твардовского как человека, но и проявление его коренных художественных принципов, складывавшихся в том числе под влиянием Бунина-поэта, который, по свидетельству Г.

Кузнецовой, говорил, «что никогда не мог писать о любви — по сдержанности и стыдливости натуры и по сознанию несоответствия своего и чужого чувства». То же целомудрие свойственно и автору цикла «Памяти матери».

Драматизм материнской судьбы и горечь личной утраты не обнажены в нем прямым эмоциональным словом — напряжение и боль проявляются скорее в деталях, а также — в интонации.

Во всех четырех стихотворениях, а значит и в целом, она тягостная, одновременно и резкая и протяженная, что достигается довольно неожиданными переходами от стихов многосложных к укороченным, от окончаний дактилических к мужским и женским — и наоборот.

Приглушенная исповедальность, которая преобладает в цикле, оборачивается несомненными художественными обретениями и преимуществами. При неиссякаемой жажде цельности Твардовский, имевший репутацию писателя чуть ли не по-детски ясного, был почти всегда «полон сдавленной тревоги». А. Ахматова якобы когда-то сказала: «Твардовский — хороший поэт, но без тайны».

Однако тайна — вина перед родными, павшими, своим народом — как раз существовала, именно ею тайно болел, ее носил он в душе всю жизнь. И даже заклиная: «Все есть слова — для каждой сути…», — нечто оставлял в своем творчестве недосказанным.

Подспудным драматизмом, поскольку даны не взаимодополняемо, а конфликтно, обладают в цикле «Памяти матери» и кардинальные для творческого сознания А. Твардовского образы-символы — дома и дороги.

Важны, помимо прочего, и связи между частями — они не буквальны, возникают в области подтекстов, и тем не менее достаточно прочны, многозначны.

В поздней поэзии А. Твардовского специально выделяемые и спонтанно возникающие циклы складываются в более крупное целое — стихотворную книгу под скромным заголовком «Из лирики этих лет». Его центр, его контрапункт — четыре стихотворения «памяти матери». Здесь сходятся все основные социальные и «вечные» мотивы книги.

Подводя в своей лирической книге жизненные итоги, поэт в меньшей мере, нежели бывало раньше, спорит с самим собой. He склонен он здесь и сводить счеты с кем бы то ни было. Прямые виновники материнской ли, собственной ли драмы не названы — вину в значительной степени автор принимает на себя.

И хотя Твардовский избегает покаяния открытого, а его личная судьба по обыкновению таинственно мерцает за строкой, такая всегдашняя сдержанность сообщает поэтическому высказыванию в лучших творениях книги «Из лирики этих лет» дополнительную эстетическую энергию.

Анализ цикла «Памяти матери» Твардовского А. Т

Источник: https://essay.englishtopic.ru/analiz-cikla-pamyati-materi-tvardovskogo-a-t/

А т твардовский памяти матери анализ. анализ стихотворения твардовского «памяти матери

Цикл стихотворений «Памяти матери» был написан А. Твардовским после смерти матери в 1965 г. Основа произведения биографическая. Четыре стихотворения цикла, на первый взгляд, практически не связаны между собой. Но если читать их в контексте жизненного пути А. Твардовского и его родителей, вырисовывается единая целостная картина.

Тема анализируемого стиха – жизнь матери, любовь сына к матери. Автор показывает, что нельзя спешить «убегать» из родительского дома, так как там остается самое дорогое – родители. Также поэт утверждает, что нужно ценить мать пока она жива и всегда хранить в сердце воспоминания о ней.

Четыре стихотворения цикла связаны образами лирического героя и матери. Каждый стих – отрезок жизненного пути матери. В первой части цикла А. Твардовский описывает прощание с мамой и отчим домом.

Мать заботливо складывает вещи своего ребенка, а потом только «ловит» от него «короткие» телеграммы. Даже с невестками она знакомится через фотографии. Автор говорит не только от своего имени. Он обобщает сказанное, употребляя местоимение «мы».

Действительно, каждый читатель может узнать в произведение себя.

Второе стихотворение описывает жизнь женщины в ссылке, «где ни села, не то что города». Жизнь в тайге холодная и голодная. Матери очень не хотелось умирать в суровом чужом краю и, слава Богу, ее миновала такая участь. Родители А. Твардовского действительно пребывали 10 лет в ссылке после того, как их раскулачили, но им посчастливилось вернуться домой.

В данном стихотворении поэт много внимания уделяет описанию условий жизни в тайге. Здесь все вокруг нелюдимое, усеянное пнями, корягами и могилами. Север противопоставляется родному дому женщины, где всех встречает приветливая кудрявая березка. В конце стиха узнаем, что мать вернулась домой и теперь захоронена под березами.

Третье произведение цикла описывает похороны матери. А. Твардовский параллельно изображает работу садовников и могильщиков. Садовники роют ямы для того, чтобы укоренить новую жизнь, а могильщики спешат проводить в последнюю путь человека, укрыть могилу венками. Автор совсем не корит их за спешку, наоборот просит быстрее закончить работу, так как ему тяжело пережить смерть родного человека.

В последней части цикла «Памяти матери» А. Твардовский возвращается в детство. Он вспоминает о том, как расспрашивал мать о песнях, а та рассказывала ему об обычаях своих родителей, бабушек и дедушек. Поэт сожалеет, что так мало узнал о родном человеке.

Стихотворения цикла «Памяти матери» наполнены разнообразными художественными средствами.

Автор использует метафоры: «уложат их добрые руки», «вечность сверху мечена» Поэту больно говорить о смерти матери, поэтому он заменяет это слово перифразами: «до крайнего строка», «самая последняя разлука», «теперь над ней березы», «вечная коммунальная квартира». Также в тексте есть эпитеты, сравнения, гипербола. Все художественные средства служат для раскрытия образов и реализации идеи.

Все стихотворения цикла поделены на катрены с перекрестной рифмой. Написаны произведения амфибрахием, который помогает передать грусть лирического героя и автора.

Цикл
«Памяти матери» был написан Твардовским в 1965 году, после смерти матери.

Цикл
состоит из четырех стихотворений, объединенных общим названием и общей темой —
историей жизни матери.

Открывает
цикл стихотворение «Прощаемся мы с матерями», в котором развивается драматическая
тема разлуки сыновей с матерями. Оно представляет собой своеобразный зачин,
который задает напряженный тон всему циклу.

Второе
стихотворение — «В краю, куда их вывезли гуртом». Оно построено на реальных фактах:
семья Твардовских была выслана в североуральскую тайгу. Это событие и нашло
отображение в стихотворении.

Два центральных образа — северная тайга, где
глухие и нелюдимые «леса без краю и конца» и взгорок с «березами кудрявыми» —
противопоставлены друг другу и отражают трагедию человека, навсегда оторванного
от «малой» родины.

В третьем стихотворении —
«Как не спеша садовники орудуют» — тоже звучит мотив разлуки. В центре — тема
последнего прощания. Лирический герой ловит себя на постыдном желании ускорить
печальную процедуру, которую с «пожарным навыком» проделывают могильщики.

Ведь ты им сам готов помочь,

Чтоб только все —
еще короче.

Стихотворение,
замыкающее цикл, подхватывает тему прощания. Эпиграфом к нему служат слова из
народной песни, повествующей о разлуке дочери, выходящей замуж, с матерью. В
связи с этим возникает образ перевозчика-водогребщика.

Однако с развитием
лирического сюжета образ перевозчика трансформируется: сначала это «парень
молодой», а в последней строфе уже «старичок седой».

Таким образом, он
приобретает черты мифологического Харона и возникает тема «последнего
перевоза».

Четыре стихотворения цикла «Памяти матери», анализ которого мы проведем, внутренне связаны между собой темой сыновней скорби и осознанием сыновней вины перед матерью за то, что при её жизни место матери в жизни ее взрослого сына было очень малым, произошло чуть ли не отчуждение сына от матери: «И вдруг назовет телеграмма Для самой последней разлуки Ту старую бабушку мамой», — говорит лирический герой о матери как бы о чужом человеке, эта деталь показывает, что живущий вдалеке от матери сын воспринимает ее и в самом деле как «старую бабушку», почти чужого человека, и только смерть заставляет вспомнить, кем была для него в жизни мать, вспомнить ее трудную жизнь, достойно прожитую и ставшую прошлым, которое невозможно забыть.

Образ «родного» кладбища, «взгорок тот в родимой стороне С крестами под берёзами кудрявыми», становится центральным во втором стихотворении. Он контрастирует с образом «кладбища немилого» в той, далёкой стороне, куда насильно была угнана семья поэта.

В этом контрасте скрыт глубокий смысл: с его помощью лирический герой утверждает значение родины в жизни человека, показывает несправедливость того, что было сделано по отношению к матери, — ведь человек имеет право жить и умереть на родине.

Вместе с тем, здесь же показано и величие духа родного ему человека, выстрадавшего своё право вернуться домой, хотя всё равно «тех берёз кудрявых — их давно На свете нету. Сниться больше нечему».

Третье стихотворение цикла «Памяти матери» Твардовского также построено на приеме контраста, только здесь противопоставлены труд садовника (обобщенный образ жизни) и труд могильщика (соответственно, образ смерти).

Если садовники «орудуют» не спеша, аккуратно, «грунт не сваливают грудою», они создают новую жизнь, то могильщики — наоборот: «Давай, давай — без передышки… Как будто откопать спешат, А не закапывают навек».

Такая торопливость могла бы показаться пренебрежением к тому, что совершается, но лирический герой понимает причины такого их повеления: «Но ту сноровку не порочь, — Оправдан этот спех рабочий: Ведь ты им сам готов помочь, Чтоб только все — еще короче».

Скорбные минуты прощания невыносимы, поэтому торопливость могильщиков помогает сократить их, она совпадает со стремлением лирического героя прекратить это мучительное прощание, когда мать уже ушла из твоей жизни, но этот уход ещё не реален, потому что в могиле стоит еще не скрытый землей гроб с ее телом.

Эпиграф к последнему стихотворению цикла «Памяти матери» взят из народной песни, и это создает особый эмоциональный настрой для воспоминаний о матери.

Обращаясь к мотиву «перевоза через реку», лирический герой показывает, что практически вся жизнь человека — это потери и расставания, но эти потери могут быть окрашены ожиданием радости, счастья (в юности) или же быть трагическим по своей сути: «Как с земли родного края Вдаль спровадила пора.

Там текла река другая — Шире нашего Днепра». Лирический герой снова вспоминает страшную для его семьи «пору», когда мать оказалась в чужом краю: «В том краю леса темнее, Зимы дольше и лютей, Даже снег визжал больнее Под полозьями саней».

Сравнение «больнее” приоткрывает все то, что было связано с пребыванием в «чужом краю», оно показывает подлинный трагизм пережитого, а обращение к фольклору придает описываемому эпический характер, личная судьба становится воплощением народной.

В последних строфах стихотворения лирический герой размышляет о собственной жизни, он понимает, что его собственный жизненный путь тоже во многом пройден, поэтому так пронзительно звучат чуть измененные (вместо «парень молодой») строки народной песни: «Перевозчик-водогрёбщик, Старичок седой, Перевези меня на ту сторону Сторону — домой…»

Цикл «Памяти матери», анализ которого мы провели, относится к лучшим произведениям Твардовского.

«Прощаемся мы с матерями», в котором развивается драматическая тема разлуки сыновей с матерями. Оно представляет собой своеобразный зачин, который задает напряженный тон всему циклу.
Второе стихотворение — «В краю, куда их вывезли гуртом». Оно построено на реальных фактах: семья Твардовских была выслана в североуральскую тайгу.

Это событие и нашло отображение в стихотворении. Два центральных образа — северная тайга, где глухие и нелюдимые «леса без краю и конца» и взгорок с «березами кудрявыми» — противопоставлены друг другу и отражают трагедию человека, навсегда оторванного от «малой» родины.

В третьем стихотворении — «Как не спеша садовники орудуют» — тоже звучит мотив разлуки. В центре — тема последнего прощания. Лирический герой ловит себя на постыдном желании ускорить печальную процедуру, которую с «пожарным навыком» проделывают могильщики.
Ведь ты им сам готов помочь,
Чтоб только все — еще короче.

Стихотворение, замыкающее цикл, подхватывает тему прощания. Эпиграфом к нему служат слова из народной песни, повествующей о разлуке дочери, выходящей замуж, с матерью. В связи с этим возникает образ перевозчика-водогребщика.

Однако с развитием лирического сюжета образ перевозчика трансформируется: сначала это «парень молодой», а в последней строфе уже «старичок седой». Таким образом, он приобретает черты мифологического Харона и возникает тема «последнего перевоза».

Непосредственным поводом для появления первого стала кончина в 1965 году матери поэта, Марии Митрофановны. Однако можно сказать и так, что к созданию четырех стихотворений («Прощаемся мы с матерями…», «В краю, куда их вывезли гуртом…», «Как не спеша садовники орудуют…», «Ты откуда эту песню…

»), составивших цикл, готовила автора вся его творческая и человеческая судьба. Как мы знаем, Твардовский рано расстался с «малой» родиной, со своей семьей и сделал это во многом принципиально.

Решительно оставив отчий дом, он нисколько не разрешил внутренних противоречий.

Я борюсь с природой, делая это сознательно, как необходимое дело в плане моего самоусовершенствования. Я должен увидеть Загорье, чтобы охладеть к нему, а не то долго мне будут мерещиться и заполнять меня всяческие впечатления детства: березки, желтый песочек, мама и т. д.».

И как ни старался он чуть позже избавиться от первоначальных воспоминаний, они все настойчивей тревожили его, несмотря на то (или как раз наоборот — потому), что к тому времени сниться стало «больше нечему»: Загорье опустело, никогда не знавшую хотя бы относительного достатка многодетную семью Твардовских раскулачили и вместе с тысячами обездоленных и униженных вывезли в холодный и голодный таежный край.

На протяжении 1930-х годов поэт постоянно испытывал болезненную раздвоенность сознания и пытался от нее избавиться, делая наброски то «Автобиографии», то стихотворного цикла «Семья».

Однако, по лермонтовскому выражению, «отделаться стихами» от внутренних столкновений ничего не получалось.

Лет семнадцать тому назадМы друг друга любили и знали.Что ж ты, брат?Как ты, брат?Где ж ты, брат?

На каком Беломорском канале?..

новым стихотворением о матери:
И первый шум листвы еще неполной,И след зеленый по росе зернистой,
И одинокий стук валька на речке,И грустный запах молодого сена,И отголосок поздней бабьей песни,И просто небо, голубое небо
Мне всякий раз тебя напоминает —
или каким-нибудь другим нечаянным образом.

Такова предыстория цикла «Памяти матери».

Поэтому можно заключить, что изначально заявленный в нем мотив общечеловеческой вины, связанный с почти неизбежным в новых социальных условиях разлучением самых близких людей («Прощаемся мы с матерями // Задолго до крайнего срока — // Еще в нашей юности ранней, // Еще у родного порога…»), умножается и углубляется у Твардовского виной личной, обостряемой памятью о страданиях его родной семьи.

Надо отметить, что в собственную частную жизнь писатель всегда пускал читателей крайне неохотно, представляя ее с неизменной щепетильностью, суровым отбором. И в этом — не только особенность Твардовского как человека, но и проявление его коренных художественных принципов, складывавшихся в том числе под влиянием Бунина-поэта, который, по свидетельству Г.

Драматизм материнской судьбы и горечь личной утраты не обнажены в нем прямым эмоциональным словом — напряжение и боль проявляются скорее в деталях, а также — в интонации.

Ахматова якобы когда-то сказала: «Твардовский — хороший поэт, но без тайны». Однако тайна — вина перед родными, павшими, своим народом — как раз существовала, именно ею тайно болел, ее носил он в душе всю жизнь. И даже заклиная: «Все есть слова — для каждой сути…

», — нечто оставлял в своем творчестве недосказанным.

Подводя в своей лирической книге жизненные итоги, поэт в меньшей мере, нежели бывало раньше (например, в первых главах «За далью — даль»), спорит с самим собой. He склонен он здесь и сводить счеты с кем бы то ни было.

Прямые виновники материнской ли, собственной ли драмы не названы — вину в значительной степени автор принимает на себя.

Источник: https://slovarslov.ru/a-t-tvardovskii-pamyati-materi-analiz-analiz-stihotvoreniya-tvardovskogo.html

Анализ стихотворения Твардовского «Памяти матери»

Цикл «Памяти матери» был написан Твардовским в 1965 году, после смерти матери.
Цикл состоит из четырех стихотворений, объединенных общим названием и общей темой
— историей жизни матери.

Открывает цикл стихотворение «Прощаемся мы с матерями», в котором развивается драматическая тема разлуки сыновей с матерями.

Оно представляет собой своеобразный зачин, который задает напряженный тон всему циклу.

Второе стихотворение — «В краю, куда их вывезли гуртом». Оно построено на реальных фактах: семья Твардовских была выслана в североуральскую тайгу. Это событие и нашло отображение в стихотворении.

Два центральных образа — северная тайга, где глухие и нелюдимые «леса без краю и конца» и взгорок с «березами кудрявыми» — противопоставлены друг другу и отражают трагедию человека, навсегда оторванного от «малой» родины.

Ведь ты им сам готов помочь,

Чтоб только все — еще короче.

Стихотворение, замыкающее цикл, подхватывает тему прощания. Эпиграфом к нему служат слова из народной песни, повествующей о разлуке дочери, выходящей замуж, с матерью. В связи с этим возникает образ перевозчика-водогребщика.

Однако с развитием лирического сюжета образ перевозчика трансформируется: сначала это «парень молодой», а в последней строфе уже «старичок седой».

Таким образом, он приобретает черты мифологического Харона и возникает тема «последнего перевоза».

Вы сейчас читаете сочинение Анализ стихотворения Твардовского «Памяти матери»« Что такое материнская любовьТеория трех штилей Ломоносова »

Источник: https://schoolessay.ru/analiz-stixotvoreniya-tvardovskogo-pamyati-materi/

Читать

Александр Твардовский

Василий Теркин. Стихотворения. Поэмы

Строка Твардовского

Последнее воспоминание о нем: сидит, страшно исхудавший, возле большого дачного окна…

Незадолго до этого, в феврале 1970 года, многолетнее грубое давление всевозможных «руководящих инстанций» – ЦК КПСС, Главлита (а попросту сказать – цензуры), секретариата Союза писателей – вынудило Александра Твардовского покинуть журнал «Новый мир», главным редактором которого он был больше десяти лет и который за это время приобрел огромную популярность в нашей стране и даже за ее пределами.

В прошлом веке, испытав потерю такого же своего любимого детища – журнала «Отечественные записки», закрытого правительством, Салтыков-Щедрин горестно писал, что отныне «лишился употребления языка».

Но то, что для великого сатирика было метафорой, гиперболой, для Твардовского стало реальностью.

Лишившись журнала, не сумев опубликовать свою последнюю поэму «По праву памяти», он смертельно заболел и почти потерял речь.

Его окружали родные, навещали друзья, и все же на долгие часы он оставался наедине со смотрящей в окно поздней осенью, безлистыми деревьями, пожухлой травой, покуда в стекло не застучались, не заскреблись первые метели. (И не звучали ли в памяти последней декабрьской ночью строки из трагической главы «Василия Теркина»: «Смерть склонилась к изголовью: – Ну, солдат, пойдем со мной»?)

Вся жизнь, наверное, проходила в те дни перед глазами Твардовского, и он мог сказать о себе словами своего любимого героя:

Я загнул такого крюку,
Я прошел такую даль,
И видал такую муку,
И такую знал печаль…

«Василий Теркин»

…Ах, каким простым все казалось подростку, росшему на Смоленщине, как он напишет позже: «в захолустье, потрясенном всемирным чудом новых дней». Немало обязанный отцу, сельскому кузнецу, первыми задатками любви к книге, к чтению, он, став комсомольцем, теперь судил об «отсталых» взглядах Трифона Гордеевича со всей страстью и категоричностью юности.

Среди стихов «поэта-селькора», как именовали своего юного сотрудника смоленские газеты, были и такие, как «Отцу-богатею», а в одной из его первых поэм «отрицательным» персонажем был… кузнец Гордеич!

Много лет пройдет, прежде чем отцовская судьба предстанет перед Твардовским во всей сложности. Долгие годы он вынашивал замысел романа об отце, который, к сожалению, так и не удалось осуществить.

Он и название придумал – «Пан».

Так прозвали Трифона Гордеевича земляки за то, что тот всячески, весьма наивно и недальновидно подчеркивал свою особость, независимость, отличный от обычного деревенского склад жизни.

Но уже в поэме «За далью – даль» будут запечатлены и реальная картина «скудного выручкою» трудового дня мифического «богатея», и беглые портреты его бедных «клиентов».

А в очерке «Заметки с Ангары», рассказывая о повстречавшемся выходце со Смоленщины, Твардовский писал, что, глядя на него, «невольно вспомнил затылок покойного отца, такой знакомый до последней морщинки и черточки…».

При всем лаконизме этого упоминания за ним ощутимо сильное душевное движение, всколыхнувшаяся память о человеке, с которым в юности шла такая непримиримая война.

На первых жизненных верстах отцовский образ сделался воплощением того обихода и уклада, от которых начинающий поэт стремился оттолкнуться, как отталкиваются от берега, отправляясь в плавание. Этот конфликт завершился уходом юноши из дома и началом самостоятельного существования как газетчика и литератора.

Готовы были мы к походу.
Что проще может быть:
Не лгать,
Не трусить,
Верным быть народу,
Любить родную землю-мать,
Чтоб за нее в огонь и в воду,
А если —
То и жизнь отдать.

Так вспоминал Твардовский в своей последней поэме давнее умонастроение – свое и друзей-ровесников. И, умудренный всем пережитым, прибавлял:

Что проще!
В целости оставим
Таким завет начальных дней.
Лишь от себя теперь добавим:
Что проще – да.
Но что сложней?

«Сложность» дала себя знать немедля. В пору начавшейся коллективизации в числе миллионов других несправедливо пострадала и «панская» семья, высланная на Север.

Почти тридцать лет спустя, в 1957 году, набрасывая план пьесы о раскулачивании, Твардовский припомнил слова, сказанные ему в ту давнюю пору секретарем Смоленского обкома партии: «Бывают такие времена, когда нужно выбирать между папой-мамой и революцией».

В тех же набросках запечатлена и дилемма, вставшая перед «младшим братом», в котором угадывается сам автор: «Он должен порвать с семьей, отказаться от нее, проклясть ее – тогда, может быть, он еще останется «на этом берегу», а нет – хочешь не хочешь – будешь «врагом», кулаком, которому никогда и ничем не отмолить себе прощенья у советской власти».

Происшедшее оставило в душе поэта тяжелейшую, незаживающую рану и в то же время положило начало долгому, мучительному, противоречивому отрезвлению от прежних наивных иллюзий. И уже совсем по-иному вспоминалась жизнь на отцовском хуторе в стихотворении «Братья», завершавшемся пронзительными строками:

Что ж ты, брат?
Как ты, брат?
Где ж ты, брат?

На каком Беломорском канале?..

Заметно отличалась по тону от тогдашней литературы с ее упрощенным и приукрашенным изображением коллективизации и поэма Твардовского «Страна Муравия».

В описании скитаний Никиты Моргунка, который «бросил… семью и дом», не желая вступать в колхоз (как поступил и отец поэта), в его тревожных раздумьях и многочисленных дорожных встречах слышны явственные отголоски трагических событий тех лет.

Выразительна, например, услышанная Моргунком сказка про деда и бабу, которые «жили век в своей избе», покуда «небывало высокая» вешняя вода не «подняла… избушку» и, «как кораблик, понесла» совсем на новое место: «Тут и стой». Сам автор впоследствии ценил драматизм этой поэмы, достигавший особой силы в черновых вариантах:

Дома гниют, дворы гниют,
По трубам галки гнезда вьют,
Зарос хозяйский след.
Кто сам сбежал, кого свезли,
Как говорят, на край земли,
Где и земли-то нет.

Тем не менее герой поэмы в конце концов отказывался от поисков легендарной страны «единоличного» крестьянского счастья, где «никакой, ни боже мой, – коммунии, колхозии», и смирялся с необходимостью вступить в артель.

Многие стихотворения, вошедшие в сборники «Дорога», «Сельская хроника» и «Загорье», красноречиво свидетельствуют о том, как старательно искал Твардовский светлые стороны тогдашней деревенской жизни, исходя из сознания, что так нужно.

Нужно «иметь мужество видеть положительное», – с горечью напишет он впоследствии.

По дороге, зеркально блестящей,

Мимо отчего еду крыльца…

Эти строки, задуманные как одическое восславление новой жизни, обернулись, однако, едкой и горькой оценкой происходившего тогда с самим поэтом.

Еще недавно объявлявшийся в смоленской печати «кулацким подголоском» и даже «классовым врагом», он после «Страны Муравии», которую критики сочли прославлением коллективизации, оказался в фаворе у власти: был принят в партию, награжден орденом Ленина в числе известных писателей и даже получил Сталинскую премию.

Источник: https://www.litmir.me/br/?b=175519&p=13

Тема памяти в лирике А.Т. Твардовского

/ Сочинения / Твардовский А.Т. / Стихотворения / Тема памяти в лирике А.Т. Твардовского

Скачать сочинение

Тип: Анализ творчества поэта/писателя

Тема памяти звучит в творчестве Твардовского в двух аспектах. Во-первых, поэт выделяет важность памяти о погибших на войне, а во-вторых, говорит о значении цепочек родовой, семейной памяти, которые безжалостно разрушались в годы сталинских репрессий, когда многие публично отказывались от родства с теми, кто был объявлен врагом народа.

    Памяти сражавшихся и погибших на войне посвящены строки поэмы «Василий Тёркин». В главе «Переправа» автор вспоминает тяжелую и неудачную переправу наших войск через реку:
    Кому память, кому слава,
    Кому темная вода, –
    Ни приметы, ни следа.

Слово «память» в этой главе употреблено с тем оттенком значения, которое оно приобретает, если употребить с ним определение «вечная». Много погибло народу на той переправе («Люди теплые, живые // Шли на дно, на дно, на дно…»). «Вечная память погибшим!» – будто восклицает автор. Иными, светлыми воспоминаниями овеяна глава «О себе».

Прежний мир, «угол отчий», лес, не изрытый блиндажами, встает перед глазами рассказчика.

Умиротворенность представленной картинки родной природы заставляет его сомневаться в действительном существовании такого места на земле:
    Мать-земля моя родная,
    Сторона моя лесная,
    Край недавних детских лет,
    Отчий край, ты есть иль нет?
    Тема вечной памяти о погибших выведена и в стихотворении «Я убит подо Ржевом…».

В своем обращении к живым погибший воин просит их во имя его памяти «счастливыми быть» и беречь родную страну, «беречь ее свято». В стихотворениях « Я знаю, никакой моей вины…» и «К обидам горьким собственной персоны…» мотив памяти переплетается с мотивом личной ответственности человека за судьбы многих.

В противовес официальной идеологии, господствовавшей в стране, Твардовский утверждал, что необходимость помнить о своих корнях, о своих родственниках и близких – это не просто право, но и обязанность человека. Этому посвящено его стихотворение «Памяти матери». В нем он призывает любить и ценить близких, пока они еще живы.

Все мы рвемся из отчего дома «задолго до крайнего срока», пытаемся устроить свою жизнь, не понимая, что наши матери не вечны, что время быстротечно и час последний ближе, чем кажется. А после – ничего уж не вернуть, не прижаться к теплому маминому плечу.

Остается только надеяться на скорую встречу с мамой в ином, лучшем мире:
    Перевозчик-водогребщик,
    Старичок седой,
    Перевези меня на ту сторону
    Сторону – домой…
    Знаменитая поэма Твардовского «По праву памяти» – это своеобразное «окно» в прошлое.

В поэме автор обратился к воспоминаниям о прошлой жизни, о мечтах и надеждах юношеских лет, а главное – Твардовский, оглядываясь на прожитые годы, переосмыслил историческое значение попыток Сталина построить светлое будущее, искореняя «врагов коммунизма». Автор показал, что значит вдруг стать врагом народа для человека, преданного своей стране.

Выявление «врагов народа» потянулось и по цепочкам родственных связей.

Страх заставлял людей отрекаться от родных и близких, так как человек, пропавший без вести в бою или признанный кулаком, обрекал всю свою семью на всеобщее презрение и унижение:     Клеймо с рожденья отмечало     Младенца вражеских кровей,     И все, казалось, не хватало     Стране клейменных сыновей.
    «Сын за отца не отвечает» – это сталинское изречение толкнуло многих людей на сделку с совестью:     Забудь, откуда вышел родом,     И осознай, не прекословь:     В ущерб любви к отцу народов –
    Любая прочая любовь.
    В заключительной главе Твардовский ставит вопрос о праве на память людей, лишенных при жизни честного имени:     Забыть, забыть велят безмолвно,     Хотят в забвенье утопить     Живую быль. И чтобы волны     Над ней сомкнулись. Быль – забыть!
    «Нельзя забывать!» – вот вывод Твардовского. Ощущение трагического надлома прошло через судьбу самого поэта, у которого были репрессированы отец и брат.
    Эта поэма стала говорящим памятником сложного сталинского времени в истории нашей Родины. Она напоминает нам о безвинных и бессмысленных жертвах кровавых десятилетий и обязывает нас не допустить повторения этих страшных событий.

Для Твардовского любовь к своей семье, малой родине и память о ней неразрывно связаны с любовью к Родине с большой буквы. Но любить Родину – мало! Надо знать ее историю и помнить все, что было хорошего и плохого, для того, чтобы грядущие поколения жили лучше, чем мы.

человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.