Дороги, которые мы выбираем — краткое содержание романа о. генри

В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него полезное.

В то время как кочегар отцеплял шланг, Боб Тидбол, «Акула» Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большая Собака, влезли на паровоз и показали машинисту три круглых отверстия своих карманных артиллерийских орудий.

Это произвело на машиниста такое сильное впечатление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, как это делают при восклицании: «Да что вы! Быть не может!» По короткой команде Акулы Додсона, который был начальником атакующего отряда, машинист сошел на рельсы и отцепил паровоз и тендер.

После этого Джон Большая Собака, забравшись на груду угля, шутки ради направил на машиниста и кочегара два револьвера и предложил им отвести паровоз на пятьдесят ярдов от состава и ожидать дальнейших распоряжений.

Акула Додсон и Боб Тидбол не стали пропускать сквозь грохот такую бедную золотом породу, как пасссажиры, а направились прямиком к богатым россыпям почтового вагона. Проводника они застали врасплох — он был в полной уверенности, что «Вечерний экспресс» не набирает ничего вреднее и опаснее чистой воды.

Пока Боб Тидбол выбивал это пагубное заблуждение из его головы ручкой шестизарядного кольта, Акула Додсон, не теряя времени, закладывал динамитный патрон под сейф почтового вагона.

Сейф взорвался, дав тридцать тысяч долларов чистой прибыли золотом и кредитками. Пассажиры то там, то здесь высовывались из окон поглядеть, где это гремит гром.

Старший кондуктор дернул за веревку от звонка, но она, безжизненно повиснув, не оказала никакого сопротивления.

Акула Додсон и Боб Тидбол, побросав добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули наземь и, спотыкаясь на высоких каблуках, побежали к паровозу.

Машинист, угрюмо, но благоразумно повинуясь их команде, погнал паровоз прочь от неподвижного состава. Но еще до этого проводник почтового вагона, очнувшись от гипноза, выскочил на насыпь с винчестером в руках и принял активное участие в игре.

Джон Большая Собака, сидевший на тендере с углем, сделал неверный ход, подставив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом.

Рыцарь большой дороги скатился наземь с пулей между лопаток, и таким образом доля добычи каждого из его партнеров увеличилась на одну шестую.

В двух милях от водокачки машинисту было приказано остановиться. Бандиты вызывающе помахали ему на прощанье ручкой и, скатившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зарослях, окаймлявших путь.

Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чаппараля, они очутились на поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязаны три лошади. Одна из них дожидалась Джона Большой Собаки, которому уже не суждено было ездить на ней ни днем, ни ночью.

Сняв с этой лошади седло и уздечку, бандиты отпустили ее на волю. На остальных двух они сели сами, взвалив мешок на луку седла, и поскакали быстро, но озираясь по сторонам, сначала через лес, затем по дикому, пустынному ущелью.

Здесь лошадь Боба Тидбола поскользнулась на мшистом валуне и сломала переднюю ногу. Бандиты тут же пристрелили ее и уселись держать совет. Проделав такой длинный и извилистый путь, они пока были в безопасности — время еще терпело. Много миль и часов отделяло их от самой быстрой погони.

Лошадь Акулы Додсона, волоча уздечку по земле и поводя боками, благодарно щипала траву на берегу ручья. Боб Тидбол развязал мешок и, смеясь, как ребенок, выгреб из него аккуратно заклеенные пачки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом.

— Послушай-ка, старый разбойник, — весело обратился он к Додсону, — а ведь ты оказался прав, дело-то выгорело. Ну и голова у тебя, прямо министр финансов. Кому угодно в Аризоне можешь дать сто очков вперед.

— Как же нам быть с лошадью, Боб? Засиживаться здесь нельзя. Они еще до рассвета пустятся за нами в погоню.

— Ну, твой Боливар выдержит пока что и двоих, — ответил жизнерадостный Боб. — Заберем первую же лошадь, какая нам подвернется. Черт возьми, хорош улов, а? Тут тридцать тысяч, если верить тому, что на бумажках напечатано, — по пятнадцати тысяч на брата.

— Я думал будет больше, — сказал Акула Додсон, слегка подталкивая пачки с деньгами носком сапога. И он окинул задумчивым взглядом мокрые бока своего заморенного коня.

— Старик Боливар почти выдохся, — сказал он с расстановкой. — Жалко, что твоя гнедая сломала ногу.

— Еще бы не жалко, — простодушно ответил Боб, — да ведь с этим ничего не поделаешь. Боливар у тебя двужильный — он нас довезет, куда надо, а там мы сменим лошадей. А ведь, прах побери, смешно, что ты с Востока, чужак здесь, а мы на Западе, у себя дома, и все-таки в подметки тебе не годимся. Из какого ты штата?

— Из штата Нью-Йорк, — ответил Акула Додсон, садясь на валун и пожевывая веточку. — Я родился на ферме в округе Олстер. Семнадцати лет я убежал из дому. И на Запад-то я попал случайно. Шел я по дороге с узелком в руках, хотел попасть в Нью-Йорк. Думал, попаду туда и начну деньги загребать.

Мне всегда казалось, что я для этого и родился. Дошел я до перекрестка и не знаю, куда мне идти. С полчаса я раздумывал, как мне быть, потом повернул налево. К вечеру я нагнал циркачей-ковбоев и с ними двинулся на Запад. Я часто думаю, что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу.

— По-моему, было бы то же самое, — философски ответил Боб Тидбол. — Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.

Акула Додсон встал и прислонился к дереву.

— Очень мне жалко, что твоя гнедая сломала ногу, Боб, — повторил он с чувством.

— И мне тоже, — согласился Боб, — хорошая была лошадка. Ну, да Боливар нас вывезет. Пожалуй, нам пора и двигаться, Акула. Сейчас я все это уложу обратно, и в путь; рыба ищет где глубже, а человек где лучше.

Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой. Подняв глаза, он увидел дуло сорокапятикалиберного кольта, из которого целился в него бестрепетной рукой Акула Додсон.

— Брось ты эти шуточки, — ухмыляясь, сказал Боб. — Пора двигаться.

— Сиди, как сидишь! — сказал Акула. — Ты отсюда не двинешься Боб. Мне очень неприятно это говорить, но место есть только для одного. Боливар выдохся, и двоих ему не снести.

— Мы с тобой были товарищами целых три года, Акула Додсон, — спокойно ответил Боб. — Не один раз мы вместе с тобой рисковали жизнью. Я всегда был с тобою честен, думал, что ты человек.

Слышал я о тебе кое-что неладное, будто бы ты убил двоих ни за что ни про что, да не поверил. Если ты пошутил, Акула, убери кольт и бежим скорее.

А если хочешь стрелять — стреляй, черная душа, стреляй, тарантул!

Лицо Акулы Додсона выразило глубокую печаль.

— Ты не поверишь, Боб, — вздохнул он, — как мне жаль, что твоя гнедая сломала ногу.

И его лицо мгновенно изменилось — теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.

В самом деле, Бобу не суждено было двинуться с места. Раздался выстрел вероломного друга, и негодующим эхом ответили ему каменные стены ущелья. А невольный сообщник злодея — Боливар — быстро унес прочь последнего из шайки, ограбившей «Вечерний экспресс», — коню не пришлось нести двойной груз.

Но когда Акула Додсон скакал по лесу, деревья перед ним словно застлало туманом, револьвер в правой руке стал изогнутой ручкой дубового кресла, обивка седла была какая-то странная, и, открыв глаза, он увидел, что ноги его упираются не в стремена, а в письменный стол мореного дуба.

Так вот я и говорю, что Додсон, глава маклерской конторы «Додсон и Деккер», Уолл-стрит, открыл глаза. Рядом с креслом стоял доверенный клерк Пибоди, не решаясь заговорить. Под окном глухо грохотали колеса, усыпительно жужжал электрический вентилятор.

— Кхм! Пибоди, — моргая, сказал Додсон. — Я, кажется, уснул. Видел любопытнейший сон. В чем дело, Пибоди?

— Мистер Уильямс от «Трэси и Уильямс» ждет вас, сэр. Он пришел рассчитаться за Икс, Игрек, Зет. Он попался с ними, сэр, если припомните.

— Да, помню. А какая на них расценка сегодня?

— Один восемьдесят пять, сэр,

— Ну вот и рассчитайтесь с ним по этой цене.

— Простите, сэр, — сказал Пибоди, волнуясь, — я говорил с Уильямсом. Он ваш старый друг, мистер Додсон, а ведь вы скупили все Икс, Игрек, Зет. Мне кажется, вы могли бы, то есть… Может быть, вы не помните, что он продал их вам по девяносто восемь. Если он будет рассчитываться по теперешней цене, он должен будет лишиться всего капитала и продать свой дом.

Читайте также:  Княгиня лиговская - краткое содержание романа лермонтова

Лицо Додсона мгновенно изменилось — теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.

— Пусть платит один восемдесят пять, — сказал Додсон. — Боливару не снести двоих.

Источник: https://smartfiction.ru/prose/roads_we_take/

Дороги, которые мы выбираем — это… Что такое Дороги, которые мы выбираем?

Боливар. Кадр из фильма «Деловые люди» (новелла «Дороги, которые мы выбираем»), 1962

«Дороги, которые мы выбираем» (англ. Roads We Take) — рассказ О. Генри из сборника «Коловращение» (1910).

Сюжет рассказа О. Генри

Америка времён Дикого Запада. Трое бандитов нападают на почтовый экспресс. Одного бандита убивает проводник, но двум другим — Бобу Тидболу и Додсону по кличке «Акула» — удаётся скрыться с добычей в 30 тысяч долларов. Однако, когда бандиты спасались от погони, лошадь Тидбола поскользнулась и сломала ногу. Тидболу пришлось её пристрелить.

У бандитов возникает дилемма, как им поступить дальше. Тидбол предлагает погрузить добычу на коня по кличке Боливар, принадлежащего Акуле Додсону, и ехать на нём вдвоём, пока им не подвернётся какая-нибудь другая лошадь. Додсон же после некоторых раздумий убивает своего друга Тидбола, которого знал много лет, произнеся при этом фразу «Боливар выдохся, и двоих ему не снести».

Забрав долю убитого, он на Боливаре уносится прочь…

Выясняется, что эта история про бандитов всего лишь приснилась главе маклерской конторы Додсону. Его, заснувшего в кресле, будит доверенный клерк, спрашивая, стоит ли дать отсрочку или снизить цену для старого друга Додсона — Уильямса, так как иначе тот полностью разорится. Додсон отказывает другу и произносит фразу: «Боливару не снести двоих».

Боливар не выдержит двоих

В СССР ключевая фраза рассказа — «Боливар не выдержит двоих» («Bolivar cannot carry double») — стала поговоркой, благодаря комедийному фильму Л. Гайдая «Деловые люди» (1962), снятому по мотивам рассказов О. Генри.

Изначально фраза означала, что при выборе между выгодой и дружбой предпочтение отдаётся выгоде. Однако в настоящее время поговорка «Боливар не вынесет двоих» также используется в том смысле, что если становится тяжело сочетать одновременно два каких-либо варианта, то от одного из них необходимо избавиться.

Возможные потери «Газпрома» на разнице мировых цен и сегодняшних цен составят по году 3,6 миллиарда долларов США плюс 1 миллиард долларов из нашего бюджета в украинский — 4,6 миллиарда примерно. Это труднообъяснимая нагрузка на российскую экономику, «Боливар не выдержит двоих».

Владимир Путин, президент Российской Федерации, 8 декабря 2005 года[1].

«Наш Боливар двоих не понесёт», — считает Юлия Тимошенко. В субботу она выступила с неожиданным предложением по усовершенствованию Конституции. По её мнению, необходимо устранить одну из должностей — либо президента, либо премьера. Об этом она написала в статье, опубликованной в одном из солидных еженедельных изданий.

«Комсомольская правда», 3 марта 2008[2].

Интересные факты

Герб Венесуэлы

  • Действия в рассказе О. Генри происходят на Диком Западе, то есть в период между 1865 и 1890 годами. В это время в США был довольно популярен Симон Боливар — руководитель борьбы за независимость испанских колоний в Южной Америке. Известно, что Боливар очень любил своего коня Паломо. Считается, что именно этот конь изображён на гербе Венесуэлы, утверждённом Боливаром.
  • В англоязычных странах фраза «Bolivar cannot carry double» крылатой не является. Её знают только выходцы из стран бывшего СССР.
  • В России конь Боливар чрезвычайно популярен. Газета «Аргументы и факты» даже назвала его «самой известной в России лошадью»[3]. Так, в честь коня Боливара, называют не только лошадей[4], но даже и коммерческие фирмы[5], деятельность которых никак с лошадьми не связана. Популярна лошадь и на Украине, где, например, существует база отдыха «Боливар»[6], названная в честь коня из рассказа О. Генри.
  • В фильме «Деловые люди» (1962) присутствует сцена разговора разорённого Уильямса с Додсоном, отсутствующая в рассказе. После того, как Додсон отказывает своему старому другу, тот в шоке выходит за дверь кабинета. Додсон закуривает сигару, улыбается зловещей улыбкой и произносит: «Боливар не выдержит двоих», в этот момент за дверью раздаются выстрел и звук падения тела.

Примечания

  1. Совещание по экономическим вопросам, Ново-Огарёво, 8 декабря 2005 года
  2. Козуб. Т. Сегодня Украина может остаться без газа // газета «Комсомольская правда», 3 марта 2008
  3. Осипов С. Чем Буцефал отличается от Боливара? // «Аргументы и факты», № 52 (1105) от 26 декабря 2001.
  4. Когут В., Кравец Е. Катя и Боливар // газета «Выборг. Инструкция по применению», № 26, 17-23 июля 2008
  5. Например, на логотипе компании «Боливар» из Санкт-Петербурга, торгующей проекционным оборудованием, нарисована лошадь, а на логотипе фирмы «Боливар» из Екатеринбурга, торгующей автозапчастями, изображены лошадиные подковы.
  6. Орлова В. Ранчо «Боливар» // журнал «TimeOut. Киев», 27 июля 2007.

Источник: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1486033

Читать онлайн "Дороги, которые мы выбираем" автора О. Генри Уильям — RuLit — Страница 1

О'Генри

Дороги, которые мы выбираем

  • О'ГЕНРИ
  • ДОРОГИ, КОТОРЫЕ МЫ ВЫБИРАЕМ
  • (из сборника «Коловращение» 1910 г.)

В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него ролезное.

В то время как кочегар отцеплял шланг, Боб Тидбол, «Акула» Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большая Собака, влезли на паровоз и показали машинисту три круглых отверстия своих карманных артиллерийских орудий.

Это произвело на машиниста такое сильное впечатление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, как это делают при восклицании: «Да что вы! Быть не может!» По короткой команде Акулы Додсона, который был начальником атакующего отряда, машинист сошел на рельсы и отцепил паровоз и тендер.

После этого Джон Большая Собака, забравшись на кучу угля, шутки ради направил на машиниста и кочегара два револьвера и предложил им отвести паровоз на пятьдесят ярдов от состава и ожидать дальнейших распоряжений.

Акула Додсон и Боб Тидбол не стали пропускать сквозь грохот такую бедную золотом породу, как пасссажиры, а направились прямиком к богатым россыпям почтового вагона.

Проводника они застали врасплох — он был в полной уверенности, что «Вечерний экспресс» не набирает ничего вреднее и опаснее чистой воды.

Пока Боб Тидбол выбивал это пагубное заблуждение из его головы ручкой шестизарядного кольта, Акула Додсон, не теряя времени, закладывал динамитный патрон под сейф почтового вагона.

Сейф взорвался, дав тридцать тысяч долларов чистой прибыли золотом и кредитками. Пассажиры то там, то здесь высовывались из окон поглядеть, где это гремит гром.

Старший кондуктор дернул за веревку от звонка, но она, безжизненно повиснув, не оказала никакого сопротивления.

Читайте также:  Сочинение на тему автомобиль будущего каким он будет (машина) 5 класс, обществознание

Акула Додсон и Боб Тидбол, побросав добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули наземь и, спотыкаясь на высоких каблуках, побежали к паровозу.

Машинист, угрюмо, но благоразумно повинуясь их команде, погнал паровоз прочь от неподвижного состава. Но еще до этого проводник почтового вагона, очнувшись от гипноза, выскочил на насыпь с винчестером в руках и принял активное участие в игре.

Джон Большая Собака, сидевший на тендере с углем, сделал неверный ход, подставив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом.

Рыцарь большой дороги скатился наземь с пулей между лопаток, и таким образом доля добычи каждого из его партнеров увеличилась на одну шестую.

В двух милях от водокачки машинисту было приказано остановиться. Бандиты вызывающе помахали ему на прощанье ручкой и, скатившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зарослях, окаймлявших путь.

Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чаппараля, они очутились на поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязаны три лошади. Одна из них дожидалась Джона Большой Собака, которому уже не суждено было ездить на ней ни днем, ни ночью.

Сняв с этой лошади седло и уздечку, бандиты отпустили ее на волю. На остальных двух они сели сами, взвалив мешок на луку седла, и поскакали быстро, но озираясь по сторонам, сначала через лес, затем по дикому, пустынному ущелью.

Здесь лошадь Боба Тидбола поскользнулась на мшистом валуне и сломала переднюю ногу. Бандиты тут же пристрелили ее и уселись держать совет. Проделав такой длинный и извилистый путь, они пока были в безопасности — время еще терпело. Много миль и часов отделяло из от самой быстрой погони.

Лошадь Акулы Додсона, волоча уздечку по земле и поводя боками, благодарно щипала траву на берегу ручья. Боб Тидбол развязал мешок и, смеясь, как ребенок, выгреб из него аккуратно заклеенные пачки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом.

— Послушай-ка, старый разбойник, — весело обратился он к Додсону, — а ведь ты оказался прав, дело-то выгорело. Ну и голова у тебя, прямо министр финансов. Кому угодно в Аризоне можешь дать сто очков вперед.

— Как же нам быть с лошадью, Боб? Засиживаться здесь нельзя. Они еще до рассвета пустятся за нами в погоню.

— Ну, твой Боливар выдержит пока что и двоих, — ответил жизнерадостный Боб. — Заберем первую же лошадь, какая нам подвернется. Черт возьми, хорош улов, а? Тут тридцать тысяч, если верить тому, что на бумажках напечатано, — по пятнадцати тысяч на брата.

— Я думал будет больше, — сказал Акула Додсон, слегка подталкивая пачки с деньгами носком сапога. И он окинул задумчивым взглядом мокрые бока своего заморенного коня.

— Старик Боливар почти выдохся, — сказал он с расстановкой. — Жалко, что твоя гнедая сломала ногу.

— Еще бы не жалко, — простодушно ответил Боб, — да ведь с этим ничего не поделаешь. Боливар у тебя двужильный — он нас довезет, куда надо, а там мы сменим лошадей. А ведь, прах побери, смешно, что ты с Востока, чужак здесь, а мы на Западе, у себя дома, и все-таки в подметки тебе не годимся. Из какого ты штата?

— Из штата Нью-Йорк, — ответил Акула Додсон, садясь на валун и пожевывая веточку. — Я родился на ферме в округе Олстер. Семнадцати лет я убежал из дому. И на Запад-то я попал случайно. Шел я по дороге с узелком в руках, хотел попасть в Нью-Йорк. Думал, попаду туда и начну деньги загребать.

Мне всегда казалось, что я для этого и родился. Дошел я до перекрестка и не знаю, куда мне идти. С полчаса я раздумывал, как мне быть, потом повернул налево. К вечеру я нагнал циркачей-ковбоев и с ними двинулся на Запад. Я часто думаю, что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу.

— По-моему, было бы то жк самое, — философски ответил Боб Тидбол. Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.

Акула Додсон встал и прислонился к дереву.

— Очень мне жалко, что твоя гнедая сломала ногу, Боб, — повторил он с чувством.

— И мне тоже, — согласился Боб, — хорошая была лошадка. Ну, да Боливар нас вывезет. Пожалуй, нам пора и двигаться, Акула. Сейчас я все это уложу обратно, и в путь; рыба ищет где глубже, а человек где лучше.

Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой. Подняв глаза, он увидел дуло сорокапятикалиберного кольта, из которого целился в него бестрепетной рукой Акула Додсон.

— Брось ты эти шуточки, — ухмыляясь, сказал Боб. — Пора двигаться.

— Сиди, как сидишь! — сказал Акула. — Ты отсюда не двинешься Боб. Мне очень неприятно это говорить, но место есть только для одного. Боливар выдохся, и двоих ему не снести.

— Мы с тобой были товарищами целых три года, Акула Додсон, — спокойно ответил Боб. — Не один раз мы вместе с тобой рисковали жизнью. Я всегда был с тобою честен, думал, что ты человек.

Слышал я о тебе кое-что неладное, будто бы ты убил двоих ни за что ни про что, да не поверил. Если ты пошутил, Акула, убери кольт и бежим скорее.

А если хочешь стрелять стреляй, черная душа, стреляй, тарантул!

Лицо Акулы Додсона выразило глубокую печаль.

— Ты не поверишь, Боб, — вздохнул он, — как мне жаль, что твоя гнедая сломала ногу.

И его лицо мгновенно изменилось — теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.

В самом деле, Бобу не суждено было двинуться с места. Раздался выстрел вероломного друга, и негодующим эхим ответили ем у каменные стены ущелья. А невольный сообщник злодея — Боливар — быстро унес прочь последнего из шайки, ограбившей «Вечерний экспресс», — коню не пришлось нести двойной груз.

Но когда Акула Додсон скакал по лесу, деревья перед ним словно застлало туманом, револьвер в правой руке стал изогнутой ручкой дубового кресла, обивка седла была какая-то странная, и, открыв глаза, он увидел, что ноги его упираются не в стремена, а в письменный стол мореного дуба.

Так вот я и говорю, что Додсон, глава маклерской конторы Додсон и Деккер, Уолл-стрит, открыл глаза. Рядом с креслом стоял доверенный клерк Пибоди, не решаясь заговорить. Под окном глухо грохотали колеса, усыпительно жужжал электрический вентилятор.

Читайте также:  Доклад на тему кувшинка белая

— Кхм! Пибоди, — моргая, сказал Додсон. — Я, кажется, уснул. Видел любопытнейший сон. В чем дело, Пибоди?

— Мистер Уильямс от «Треси и Уильямс» ждет вас, сэр. Он пришел рассчитаться за Икс, Игрек, Зет. Он попался с ними, сэр, если припомните.

Источник: https://rulit.me/books/dorogi-kotorye-my-vybiraem-read-143907-1.html

О. Генри — краткое содержание произведений

Американский писатель, О. Генри, известен своими рассказами, обычно наполненных оптимизмом. Настоящее имя знаменитого автора Уильям Сидни Портер. Жизнь О. Генри была противоположной его рассказам, подробнее о тяжелой судьбе автора узнаете ниже.

11 сентября 1862 года в штате Северной Каролины в Америке родился Уильям Сидни Портер. На тот момент в семье Олджернона Сидни Портера и Мори Джейн Вирджинии Свайм Портер уже был один ребенок – двухгодовалый сын по имени Шелл. Спустя три года мать писателя скончалась от тяжелой болезни (была больна туберкулезом).

В скором времени отец мальчиков стал злоупотреблять алкоголем, а после и вовсе переехал в сарай над домом, уделяя время лишь созданию вечного двигателя. Воспитание двух сыновей было передано в руки его тети по отцу, типичной американки.

Тетя Лина постоянно упрекала отца мальчика из-за его безумных фантазий, она считала, что жить нужно реальными вещами, сама же она была владелицей частной школы, в которой обучалось около 40 детей.

Занятия в школе проводились в гостиной дома Портеров, обстановка была домашней. По пятницам вместо уроков ребята проводили чаепитие, делились интересными историями, наслаждались прогулкой по лесу.

В 12 лет Уильям в серьез увлекся путешествиями, и вместе со своим другом бежал из дома. Нехватка денег и отсутствие возможности существовать финансово убедили мальчика вернуться и продолжить обучение.

«Мисс Лина» была суровой женщиной, отношения со старшим братом у Уильяма никак не складывались, со сверстниками мальчик не находил общего языка… От одиночества и грусти спасала лишь любовь к книгам, которую он унаследовал от матери. До девятнадцати лет будущий писатель уже прочитал В. Скотта, А. Дюма, В. Гюго и других великих авторов.

В 1878 году, в 16 лет, Уильям Портер начинает работать в аптеке дяди Кларка, сначала продавцом, после – фармацевтом.

Спустя некоторое время у юноши появились признаки туберкулеза, сильный кашель не позволил продолжить работу. Необходимо было сменить климат, для чего Уильям был вынужден переехать в Техас.

На протяжении двух лет юноша работал у знакомого доктора на ранчо, после чего, излечившись от болезни, переехал в Остин.

Личная жизнь будущего писателя не похожа на сказку. 1 июля 1887 года он женился на девушке по имени Этол. В этот период начались первые попытки написания юмористических рассказов, размером похожих на современные анекдоты. Несчастья оказались ближе, чем можно было предположить: в скором времени умер новорожденный сын Уильяма и Этол, затем после рождения дочки в 1889 году заболела и Этол.

Жена стала устраивать беспричинные истерики, в то время как Уильям старался делать все для ребенка и любимой женщины. В связи с необходимостью дополнительного заработка, Уильям устраивается на работу кассиром в Остинский национальный банк.

В скором времени семья Портера переехала в новый дом, Уильям приобрел типографию и право на издание газету «Айконокласт», будущий еженедельник «Роллинг стоун».

В 1894 году в банке началась проверка, в ходе которой была выявлена недостача. Уильям был вынужден уволиться.

По поводу недостачи было заведено дело, в связи с которым в 1896 году Портер был привлечен к судебной ответственности. На суд Уильям не явился, решив, что не может рисковать семьей, и предпочел уехать в Новый Орлеан.

Первое время под псевдонимом он устроился на работу репортером, чтобы хоть как-то прокормить жену и дочь.

С каждым днем Этол становилось все хуже и хуже, и в январе следующего года Уильяму пришлось вернуться в Остин. Вскоре жена умерла, Портер потерял все силы и вовсе перестал бороться за справедливость.

Суд приговорил Уильяма Портера к пяти годам заключения. Благодаря бывшей работе в аптеке, Уильям был работником в лазарете, где мог спокойно писать свои рассказы. Именно здесь Портер и выбрал известный всем псевдоним О. Генри. С чем был связан никому не ясно, существует несколько гипотез по этому поводу:

1. В интервью писатель говорил, что имя Генри было заимствовано из колонки светских новостей в одной из газет, а инициал О. выбран, потому что О – самая простая буква

  • 2. Также в другом интервью автор говорил об инициале, что О – Oliver
  • 3. По словам окружения Портера псевдоним означает имя известного фармацевта Этьена Осеана Анри
  • 4. Исследователи отмечают, что выбранный писателем псевдоним схож с сокращенным названием тюрьмы

В 1901 году Портер вышел на свободу и переехал в Питсбург, где в серьез занялся литературой. Спустя три года в журнале «Санди Уорлд» было напечатано 66 его рассказов, сделавших его знаменитым.

В своих произведениях О. Генри в основном прибегает к юмору. Автор старается связать юмористическую сторону с комическими ситуациями, которые заимствует, как и у других авторов, так и из реальной жизни.

Абсолютно во всех рассказах писателя невозможно предугадать концовку. О. Генри серьезно подходит к неожиданной развязке, которая присутствует в его творчестве в виде двух развязок. Не прочитав полностью обе развязки, невозможно понять финала.

В качестве примера можно привести «Дары волков».

В 1905 году Портер возвращается к своей первой любви, и в 1907 году они женятся. Восстановить отношения с Маргарет, единственной дочерью, Уильяму так и не удалось.

3 июня 1910 года Уильям Портер почувствовал недомогание. 5 июня в больнице Нью-Йорка в возрасте 47 лет Уильям скончался от цирроза печени.

Спустя 8 лет после смерти известного писателя была учреждена премия О. Генри, которая вручается и сейчас.

Источник: https://sochinimka.ru/kratkoe-soderzhanie/o-genri

Ссылка на основную публикацию
Adblock
detector
Для любых предложений по сайту: [email protected]