На моей родине, в Волынской губернии, в той ее части, где холмистые отроги Карпатских гор переходят постепенно в болотистые равнины Полесья, есть небольшое местечко, которое я назову Хлебно. С северо-запада оно прикрыто небольшой возвышенностью. На юго-восток от него раскинулась обширная равнина, вся покрытая нивами, на горизонте переходящими в синие полосы еще уцелевших лесов. Там и сям, особенно под лучами заходящего солнца, сверкают широкие озера, между которыми змеятся узенькие, пересыхающие на лето речушки.
Сторона спокойная, тихая, немного даже сонная. Местечко похоже более на село, чем на город, но когда-то оно знало если не лучшие, то, во всяком случае, менее дремотные дни. На возвышенности сохранились еще следы земляных окопов, на которых теперь колышется трава, и пастух старается передать ее шепот на своей нехитрой дудке, пока общественное стадо мирно пасется в тени полузасыпанных рвов…
Невдалеке от этого местечка, над извилистой речушкой, стоял, а может быть, и теперь еще стоит, небольшой поселок.
Речка от лозы, обильно растущей на ее берегах, получила название Лозовой; от речки поселок назван Лозищами, а уже от поселка жители все сплошь носят фамилии Лозинских.
А чтобы точнее различить друг друга, то Лозинские к общей фамилии прибавляли прозвища: были Лозинские птицы и звери, одного звали Мазницей, другого Колесом, третьего даже Голенищем…
Трудно сказать, когда этот поселок засел под самым боком у города.
Было это еще в те времена, когда на валах виднелись пушки, а пушкари у них постоянно сменялись: то стояли с фитилями поляки, в своих пестрых кунтушах, а казаки и «голота» подымали кругом пыль, облегая город… то, наоборот, из пушек палили казаки, а польские отряды кидались на окопы. Говорили, будто Лозинские были когда-то «реестровыми» казаками и получили разные привилегии от польских королей. Ходили даже слухи, будто они были когда-то и за что-то пожалованы дворянством.
Все это, однако, давно забылось. В шестидесятых годах умер столетний старик Лозинский-Шуляк. В последние годы он уже ни с кем не разговаривал, а только громко молился или читал старую славянскую библию.
Но люди еще помнили, как он рассказывал о прежних годах, о Запорожьи, о гайдамаках, о том, как и он уходил на Днепр и потом с ватажками нападал на Хлебно и на Клевань, и как осажденные в горящей избе гайдамаки стреляли из окон, пока от жара не лопались у них глаза и не взрывались сами собой пороховницы.
И старик сверкал дикими потухающими глазами и говорил: «Гей-гей! Было когда-то наше время… Была у нас свобода!..» А лозищане – уже третье или четвертое поколенье, – слушая эти странные рассказы, крестились и говорили: «А то ж не дай господи боже!»
Сами они давно уже запахали в землю все привилегии и жили под самым местечком ни мужиками, ни мещанами.
Говорили как будто по-малорусски, но на особом волынском наречии, с примесью польских и русских слов, исповедовали когда-то греко-униатскую веру, а потом, после некоторых замешательств, были причислены к православному приходу, а старая церковка была закрыта и постепенно развалилась… Пахали землю, ходили в белых и серых свитах, с синими или красными поясами, штаны носили широкие, шапки бараньи. И хотя, может быть, были беднее своих соседей, но все же смутная память о каком-то лучшем прошлом держалась под соломенными стрехами лозищанских хат. Ходили лозищане чище крестьян, были почти все грамотны по церковному, и об них говорили, что они держат себя слишком гордо. Правда, это очень трудно было бы заметить постороннему, потому что при встрече с господами или начальством они так же торопливо сворачивали с дороги, так же низко кланялись и так же иной раз целовали смиренно господские руки. Но все-таки было что-то, и опытные люди что-то замечали. О лозищанах говорили, что они что-то вспоминают, о чем-то воображают и чем-то недовольны. Действительно, на обычные вопросы при встречах: «как себе живете» или «как вам бог помогает» – лозищане, вместо «слава богу», только махали рукой и говорили:
«А, какая там жизнь!» или: «Живем, как горох при дороге!» А иные посмелее принимались рассказывать иной раз такое, что не всякий соглашался слушать.
К тому же у них тянулась долгая тяжба с соседним помещиком из-за чинша[1], которую лозищане сначала проиграли, а потом вышло как-то так, что наследник помещика уступил… Говорили, что после этого Лозинские стали «еще гордее», хотя не стали довольнее.
И нигде так радушно не встречали заезжих людей, которые могли порассказать кое-что о широком белом свете.
II
Так же вот жилось в родных Лозищах и некоему Осипу Лозинскому, то есть жилось, правду сказать, неважно. Земли было мало, аренда тяжелая, хозяйство беднело.
Был он уже женат, но детей у него еще не было, и не раз он думал о том, что когда будут дети, то им придется так же плохо, а то и похуже.
«Пока человек еще молод, – говаривал он, – а за спиной еще не пищит детвора, тут-то и поискать человеку, где это затерялась его доля».
Не первый он был и не последний из тех, кто, попрощавшись с родными и соседями, взяли, как говорится, ноги за пояс и пошли искать долю, работать, биться с лихой нуждой и есть горький хлеб из чужих печей на чужбине.
Немало уходило таких неспокойных людей и из Лозищей, уходили и в одиночку, и парами, а раз даже целым гуртом пошли за хитрым агентом-немцем, пробравшись ночью через границу. Только все это дело кончалось или ничем, или еще хуже.
Кто возвращался ободранный и голодный, кого немцы гнали на веревке до границы, а кто пропадал без вести, затерявшись где-то в огромном божьем свете, как маленькая булавка в омете соломы.
Лозинский Осип был, кажется, еще первый, который не пропал и отыскался. Человек, видно, был с головой, не из тех, что пропадают, а из тех, что еще других выводят на дорогу. Как бы то ни было, – через год или два, а может, и больше, пришло в Лозищи письмо с большою рыжею маркой, какой до того времени еще и не видывали в той стороне.
Немало дивились письму, читали его и перечитывали в волости и писарь, и учитель, и священник, и много людей позначительнее, кому было любопытно, а, наконец, все-таки вызвали Лозинскую и отдали ей письмо в разорванном конверте, на котором совершенно ясно было написано ее имя: Катерине Лозинской, жене Лозинского Иосифа Оглобли, в Лозищах.
Письмо было от ее мужа, из Америки, из губернии Миннесота, а какого уезда и села, теперь сказать очень трудно, потому что… Впрочем, это будет видно дальше. В письме было написано, что Лозинский, слава богу, жив и здоров, работает на «фарме» и, если бог поможет ему так же, как помогал до сих пор, то надеется скоро и сам стать хозяином.
А впрочем, и работником там ему лучше, чем иному хозяину в Лозищах. Свобода в этой стороне большая. Земли довольно, коровы дают молока по ведру на удой, а лошади – чистые быки. Человека с головой и руками уважают и ценят, и вот даже его, Лозинского Осипа, спрашивали недавно, кого он желает выбрать в главные президенты над всею страной.
И он, Лозинский, подавал свой голос не хуже людей, и хоть, правду сказать, сделалось не так, как они хотели со своим хозяином, а все-таки ему понравилось и то, что человека, как бы то ни было, спросили. Одним словом, свобода и все остальное очень хорошо.
Только Лозинскому очень скучно без жены, и потому он старался работать как только можно, и первые деньги отдал за тикет[2], который и посылает ей в этом письме. А что такое тикет, так это вот эта самая синяя бумажка, которую надо беречь как зеницу ока. На ней нарисован паровоз с вагонами и пароход.
Это значит, что по этому билету Лозинскую повезут теперь даром и по земле и по воде, – стоит ей только доехать до немецкого города Гамбурга. А на другие расходы пусть продаст избу, корову и имущество.
Пока Лозинская читала письмо, люди глядели на нее и говорили между собой, что вот и в такой пустой бумажке какая может быть великая сила, что человека повезут на край света и нигде уже не спросят плату.
Ну, разумеется, все понимали при этом, что такая бумажка должна была стоить Осипу Лозинскому немало денег.
А это, конечно, значит, что Лозинский ушел в свет не напрасно и что в свете можно-таки разыскать свою долю…
И всякий подумал про себя: а хорошо бы и мне… Писарь (тоже лозищанин родом), и тот не сразу отдал Лозинской письмо и билет, а держал у себя целую неделю и думал: баба глупая, а с такой бумагой и кто-нибудь поумнее мог бы побывать в Америке и поискать там своего счастья… Но на билете было совершенно ясно, хоть и не по-нашему, написано: mississ Katharina Ioseph Losinsky-Oglobla. Иосиф Лозинский и Оглобля, – это бы, конечно, еще ничего, но Катерина – это уже было ясно, что женщина, да и mississ, тоже, пожалуй, обозначает бабу. Одним словом, хотя и в последнюю минуту писарь все еще как-то вздыхал и неприятно косился, вынимая из стола билет, который у него был припрятан особо, но все-таки отдал. Лозинская взяла его, села на лавку и горько заплакала.
Разумеется, она была рада письму, да ведь и от радости тоже плачут. Притом все-таки приходилось покинуть и родную деревню, и родных, и соседей. Затем нужно сказать, что Лозинская была баба молодая и, как говорится, гладкая.
Без мужа мало ли беды, – не видела проходу хотя бы и от этого самого писаря, а на духу приходилось признаваться, что и «враг» не оставлял ее в покое.
Нет-нет, да и зашепчет кто-то на ухо, что Осип Лозинский далеко, что еще никто из таких далеких стран в Лозищи не возвращался, что, может, вороны растаскали уже и мужнины косточки в далекой пустыне, а она тут тратит напрасно молодые лета – ни девкой, ни вдовой, ни мужниной женой.
Правда, что Лозинская была женщина разумная и соблазнить ее было не легко, но что у нее было тяжело на душе, это оказалось при получении письма: сразу подкатили под сердце и настоящая радость, и прежнее горе, и все грешные молодые мысли, и все бессонные ночи с горячими думами. Одним словом, упала Лозинская в обморок, и пришлось тут ее родному брату Матвею Лозинскому, по прозванию Дышло, нести ее на руках в ее хату.
И пошел по деревне говор.
Осип Лозинский разбогател в Америке и стал таким важным человеком, что с ним уже советуются, кого назначить в президенты… Стали молодые люди почасту гостить в корчме, пьют пиво и мед, курят трубки, засиживаются за полночь, шумят, спорят и хвастают.
Кто бы послушал эти толки, то подумал бы, что не останется в Лозищах ни одного молодого человека к филипповкам[3]… Если уже Осипа спрашивали, кого он хочет в президенты, то что там наделают другие, получше Осипа!.. Потому что там – свобода!
Свобода! Это слово частенько-таки повторялось в шинке еврея Шлемы, спокойно слушавшего за своей стойкой. Правду сказать, не всякий из лозищан понимал хорошенько, что оно значит.
Но оно как-то хорошо обращалось на языке, и звучало в нем что-то такое, от чего человек будто прибавлялся в росте и что-то будто вспоминалось неясное, но приятное… Что-то такое, о чем как будто бы знали когда-то в той стороне старые люди, а дети иной раз прикидываются, что и они тоже знают… Ну, да ведь мало ли кто о чем говорит! Поговорили, пошумели и бросили. И, может, уже забыли и тянут лямку, как вол в борозде, а может, говорят и до сих пор, все на том же месте. А все-таки отыскались тут два человека из таких, что не любят много говорить, пока не сделают… Подумали, потолковали на стороне друг с другом и принялись продавать хаты и землю. Продавать-то было, пожалуй, немного, и, когда все это дело покончили, тогда и объявили: едем и мы с Осиповой Лозихою, чтобы ей одной не пропасть в дороге.
Один приходился ей близким человеком: это был ее брат, Матвей Дышло, родной правнук Лозинского-Шуляка, бывшего гайдамака, – человек огромного роста, в плечах сажень, руки, как грабли, голова белокурая, курчавая, величиною с добрый котел, – настоящий медведь из пущи.
Говорили, что он наружностью походил на деда. Только глаза и сердце – как у ребенка. Женат он еще не был, изба у него была плохая, а земли столько, что если лечь такому огромному человеку поперек полосы, то ноги уже окажутся на чужой земле. Говорил мало, смеялся редко.
У него была старая дедовская библия, которую он любил читать, и часто думал что-то про себя стыдливо и печально. Никогда его в Лозищах умным не считали, и парни нередко издевались над ним, может быть, потому, что он, несмотря на свою необычайную силу, драться не любил.
Был у него задушевный приятель, Иван Лозинский Дыма, человек уже совсем другого рода: небольшого роста, не сильный, но веселый, разговорчивый и острый.
Дыма был сухощав, говорлив, подвижен, волосы у него торчали щетиной, глаза бегали и блестели, язык имел быстрый, находчивый, усы носил длинные, по-казачьи – книзу. Никто его дураком не считал, и он никому не давал спуску.
Но если кого заденет своим колючим словом, то уже, бывало, все старается держаться поближе к Матвею, потому что на руку был не силен и в драке ни с кем устоять не мог.
Когда узнали в Лозищах, что и эти двое собрались в Америку, то как-то всем это стало неприятно.
– Да где же тебе, Матвей, – говорили приятели, – в такую даль забираться? Ты глуп, а Иван слаб. Да вас там в Америке гуси затопчут.
Но Матвей отвечал:
– Будь, что бог даст. А я от сестры да от Дымы не отстану.
Так и поехали втроем в дальнюю дорогу… Не стоит описывать, как они переехали через границу и проехали через немецкую землю; все это не так уж трудно.
К тому же, в Пруссии немало встречалось и своих людей, которые могли указать, как и что надо делать дорогой.
Довольно будет сказать, что приехали они в Гамбург и, взявши свои пожитки, отправились, не долго думая, к реке, на пристань, чтобы там узнать, когда следует ехать дальше.
А Гамбург немецкий город, стоит на большой реке, не очень далеко от моря, и оттуда ходят корабли во все стороны. Вот видят наши лозищане в одном месте, на берегу, народу видимо-невидимо, бегут со всех сторон, торопятся и толкаются так, как будто человек – какое-нибудь бревно на проезжей дороге.
А с берега, от пристани два пароходика все возят народ на корабль, потому что корабли, которые ходят по океану, стоят на середине поодаль, на самом глубоком месте. Видят лозищане, что один корабль дымится, а к нему то и дело пристают пароходы.
Выкинут в него народ, сундуки, узлы и чемоданы – и тотчас же опять к пристани, и опять нагружаются, и везут снова.
Вот Иван Дыма, рассмотревши все хорошенько, догадался первый.
– А знаете, – говорит, – что я вам скажу: это, должно быть, корабль в Америку, потому что очень велик. Вот мы и попали как раз. Давай, Матвей, пробираться вперед.
Поставили они женщину с билетом впереди и пошли проталкивать ее между народом. Дошли до самого края пристани, а там уж, видно, последнюю партию принимают. Боже мой, что только творилось на этой пристани: и плачут, и кричат, и смеются, и обнимаются, и ругаются, и машут платками.
И редкое лицо не взволновано, и на редких глазах не сверкают прощальные слезы… И все кругом – чужой язык звучит, незнакомая речь хлещет в уши, непонятная и дикая, как волна, что брызжет пеной под ногами.
Закружились у наших лозищан головы, забились сердца, глаза так и впились вперед, чтобы как-нибудь не отстать от других, чтобы как-нибудь их не оставили в этой старой Европе, где они родились и прожили полжизни…
Матвею Лозинскому нетрудно было пробить всем дорогу, и через две минуты Лозинская стояла уже со своим сундуком у самого мостика и в руках держала билет.
А пароходик уже свистнул два раза жалобно и тонко, и черный дым пыхнул из его трубы в сырой воздух, – видно, что сейчас уходить хочет, а пока лозищане оглядывались, – раздался и третий свисток, и что-то заклокотало под ногами так сильно, что наши даже вздрогнули и невольно подались назад.
А в это время какой-то огромный немец, с выпученными глазами и весь в поту, суетившийся всех больше на пристани, увидел Лозинскую, выхватил у нее билет, посмотрел, сунул ей в руку, и не успели лозищане оглянуться, как уже и женщина, и ее небольшой узел очутились на пароходике.
А в это время два других матроса сразу двинули мостки, сшибли с ног Дыму, отодвинули Матвея и выволокли мостки на пристань. Кинулись наши лозищане к высокому немцу.
– А побойся ты бога, человече! – закричал ему Дыма. – Да это же наша родная сестра, мы хотим ехать вместе.
Источник: https://fictionbook.ru/author/vladimir_galaktionovich_korolenko/bez_yazyika/read_online.html
Анализ рассказа Без языка Короленко
Произведение было полностью написано в 1895 году. Оно было напечатано в журнале «Русское богатство». Через несколько лет автор переработал материал и увеличил объемы рассказа почти в два раза, а еще ввел новые эпизодические моменты и героев.
Написано произведение под бурей впечатлений автора, нахлынувших на него после путешествия в Америку в 1903 году, когда побывал на выставке в Чикаго.
Его потрясло отношение американцев к чернокожим людям. После своего путешествия он осознал, что хуже всего иностранцу приходится жить в Соединенных штатах.
Данное произведение можно отнести к публицистическому жанру с элементами путевого очерка. Владимир Галактионович кроме описания быта, нравов Америки перед читателем разворачивает их анализ. Он пытается понять смысл жизни американцев, такой же он как у русских людей или отличается. Короленко сравнивает их ценности со своими.
Тема произведения совпадает с названием рассказа. Здесь повествуется о событиях украинца-крестьянина, которые произошли с ним в Америке. Герой не знает ни языка, ни понимает их житейского быта.
Важной проблемой является для автора вопрос: стоит ли искать лучшей, богатой и состоятельной жизни в чужой стране. Главный герой по имени Матвей, оказавшись в США, скучает по родной стороне. А вот второстепенных персонажей устраивает новизна.
Самое привлекательное в Америке – это воля. Именно проблематика свободы оказывается самой ведущей в произведении. Многие люди, которые жили в то время в России, Украине и других странах восточной Европы, стремились уехать «на Запад».
Именно Америка ассоциировалась со свободой. Но приехав в эту страну, главный герой понимает, что все это – призрак. Когда он общается с чехом, то тот говорит о том, что свобода – это памятник дамы.
Но главный герой сам думает, что это освобождение от крепостного права.
Большую функциональную роль в повести играет пейзаж, созданный автором. Он раскрывает тайные мысли и чувства персонажей. Также присутствует тема глобального различия культуры и правил этикета.
2 вариант
Данное произведение было написано Владимиром Галактиновичем после поездки в Америку, которая произвела очень сильное впечатление на автора. Короленко был на всемирной выставке, которая проводилась в городе под названием Чикаго.
Автор был в шоке от того, какое отношение к афроамериканцам демонстрируют американцы. Они позволяют себе быть выше, глядя на такое поведение, можно заметить, что в стране царит расизм. Также после этого путешествия писатель делает вывод, что русскому человеку будет очень тяжело на чужбине. Помимо этого, он выделяет, что Америка – это та страна, которая совсем не подходит нашему человеку.
Владимир Галактинович пишет в направлении реализма. Также данный рассказ имеет сходство с путевым очерком. Автор описывает бытовую сторону страны, пишет каковы нравы и привычки граждан Америки. Здесь можно проследить какие положительные и отрицательные стороны характерны для страны. Автор постоянно анализирует здешнюю жизнь. Невольно сравнивает менталитет американцев и русских людей.
Главный герой произведения крестьянин, который вырвался из Украины на чужбину. Все дальнейшие действия связываются с его приключениями в Америке. Герой совсем не понимает здешнего языка. Жизнь американцев для него абсолютно чужда.
Проблема, которую поднимает автор, касается поиска лучшей жизни на чужой земле. Матвей в этом путешествии оказался по своей наивности, но сейчас он не рад этому. Герой безумно скучает и тоскует по родине. Примечательно, что остальных героев произведения все устраивает. Им нравится новая жизнь на чужой земле.
Америка привлекает героев тем, что она построена на свободе. Тема свободы является ключевой в этой повести. Все считают, что свобода равнозначна счастью. Поэтому герои активно рвутся в путешествие. Через время открывается правда. Свобода являлась призрачной иллюзией.
Оказывается, что ее видимость может послужить причиной множества проблем. Гамбургский работник кабака утверждает, что свобода является допустимым соперничеством, в котором нет границ. Чех, работающий на корабле, утверждает, что свободой является огромная американская статуя с факелом в руке.
Матвей ищет свободу, но понимает, что не сможет обрести ее в Америке.
Также у свободы есть другая сторона медали. Здесь кроется равнодушие, поиск наживы, ради которой человек пойдет на всё. Украинец ясно видит, как здесь все покупается и продается, он не собирается играть по этим правилам.
← Анализ рассказа Дети подземелья
← Анализ произведения Мгновение↑ КороленкоАнализ произведения Слепой музыкант →
Анализ рассказа Река играет →
Источник: https://sochinimka.ru/sochinenie/po-literature/korolenko/analiz-rasskaza-bez-yazyka
«Без языка», краткое содержание рассказа Короленко
Повествование начинается с описание местности, в которой проживали главные герои. В Волынской губернии недалеко от городка Хлебно расположен поселок Лозищи, получивший свое название от речки Лозовой, что протекала в тех краях. А жители поселка практически все были Лозинскими. Чтобы легче различать друг друга, каждому давали прозвище: Мазница, Колесо, Голенище и прочие.
Жил в этом поселке и Осип Лозинский-Оглобля, женатый на Катерине. Детей в семье не было. Надоело как-то Осипу терпеть нужду, и он подался за счастьем в чужие края.
Таких смельчаков здесь было немало, но редко кто добивался удачи на чужбине. Однако Осипу повезло. Он нашел работу на ферме в Америке, обосновался там и прислал пригласительное письмо Катерине.
В конверт был вложен бесплатный билет в Миннесоту. Осип звал жену на свою новую родину.
Катерине было страшно отправляться в столь дальний путь, но тут нашлись два попутчика, которым жутко захотелось посмотреть Америку. Один из них (Матвей Дышло) приходился женщине братом. Другого называли – Иван Дыма. Матвей давно дружил с Иваном, поэтому и в заморскую страну решили ехать вместе.
Добравшись до немецкого Гамбурга, все трое отправились на пристань. Однако на пароход в Америку взяли только Катерину. Следующее судно в Нью-Йорк мужчинам пришлось ждать несколько дней.
Морское путешествие вызвало у Ивана и Матвея массу эмоций и философских рассуждений. Сам океан оказался великим, бесконечным, волшебным и страшным одновременно. Каждый человек, который сталкивался нос к носу с этой стихией, чувствовал себя крохотной игрушкой, подвластной воле волн. А Дыма столкнулся еще и с «морской болезнью». Она настигала его даже во время небольшого шторма.
На пароходе знающие люди объяснили лозищанам, что «большая свобода в Америке» – это гигантская женская статуя с факелом в руке. Однако Иван и Матвей не поверили такому простому объяснению. Они чувствовали, что дело совсем в другом. Эту тайну мужчины обязательно узнают, когда приедут на континент.
Во время путешествия умер один пассажир корабля, по которому сильно горевала молодая женщина по имени Анна. Оказалось, что это был ее отец, а мать девушки умерла еще на родине. Матвей решил, что обязательно позаботится о сироте, если сможет найти свою долю в Америке.
На двенадцатый день пути практически все пассажиры парохода столпились на носу судна, стараясь что-то разглядеть вдали. Вскоре из тумана стал проступать маяк, а затем появилась и огромная женщина с факелом в руке. Америка!
На берегу путешественники познакомились с господином по имени Борк. Предприниматель сказал, что у него есть удобное помещение для мужчин и особенно для барышни. Вскоре все трое стали жить у Борка: Дыма и Дышло в просторном зале на десять человек, а Анна в одной комнате с дочкой хозяина Розой.
Несколько дней Матвей, Иван и Анна обживались в Америке. Многие законы и порядки Нового Света их шокировали.
Понятно, что возможностей заработать на жизнь здесь очень много, но каким делом стоит заняться, чтобы не прогореть? Лозищане написали письмо Осипу, в надежде, что Оглобля сможет им помочь.
Конечно, жителям небольшого поселка больше по душе работать в фантастической деревне, которых в этой стране должно быть много.
Дыма считает, что Матвей мог бы боксировать за деньги. Он очень сильный и легко одолеет любого противника. Пока что Дыма поспорил только на ирландца Падди, который жил с мужчинами в одной комнате.
Настоящего боксерского поединка не получилось, но стычка на бытовом уровне между ирландцем и Матвеем произошла. Ее спровоцировал не только Падди, но также Дыма и Борк, которые все время подстрекали Лозинского.
Если бы не Анна, бросившаяся успокаивать Матвея, ирландцу пришлось бы не сладко.
Постепенно жизнь в Америке стала раздражать Матвея. Он решил заработать денег на обратную дорогу и забрать с собой Анну. А пока устроил девушку к одной строгой хозяйке, чтобы Анна пожила там под присмотром.
Возвращаясь обратно, Дышло заблудился в чужом городе. Когда об исчезновении Матвея стало известно, все бросились его искать. Но поиски лозищанина результатов не дали.
От тоски и тревоги за жизнь своего земляка Анна и Дыма ночью плакали.
Матвей с ужасом понял, что заблудился в Нью-Йорке. Он купил себе буханку хлеба, выпил воды прямо из фонтана и стал раздумывать, что же делать дальше? Заметив полицейского, Матвей поспешил скрыться. Его паспорт остался у Борка, а попасть в отделение Лозинский не хотел.
Дышло блуждал по городу целый день. По иронии судьбы он даже вышел к зданию, где собирались эмигранты. Если бы Матвей внимательно осмотрел там людей, то увидел бы Осипа с Катериной, которые пришли встречать очередной пароход из Европы.
Но Матвей пошел влево и вышел к заливу, где было удобно прилечь и отдохнуть.
Затем Лозинский продолжил свое бессмысленное городское «путешествие», которое раздражало его все больше и больше. Последней каплей терпения стал странный мужчина, пытавшийся что-то объяснить Матвею. Но Лозинский не захотел вступать с этим человеком в контакт. Не зная языка, Дышло все равно не поймет, что тому нужно. Утром Матвей увидел ночного бедолагу повешенным на дереве.
В тот день безработные Нью-Йорка вышли на митинг. Один репортер, пришедший пораньше освещать событие, увидел Матвея и висевшего на дереве человека. Журналист тут же сделал снимок, который, по его мнению, должен был вызвать сенсацию.
Постепенно в парке собрались митингующие во главе со знаменитым оратором рабочего класса Чарльзом Гомперсом. Матвею очень захотелось приблизиться к этому человеку, поцеловать его руку, он почувствовал какую-то родственную связь с политиком.
Дышло почти был у цели, но вдруг получил от полицейского удар дубинкой. Кровь потекла по лицу Матвея, а глаза его налились гневом. Силач одним махом смял своего обидчика и еще несколько полицейских, которые поспешили на помощь. Протестующие помогли Матвею скрыться.
Митинг был сорван.
Несколько дней все газеты Нью-Йорка освещали это событие. Суть публикаций сводилась к следующему: какой-то странный дикарь избил и чуть не убил полисмена Гопкинса и оскорбил законы страны. Преступника нужно поймать и строго наказать. Так Дыма узнал, что случилось с Матвеем после его исчезновения. Вскоре о «подвигах» Лозинского узнала и Анна.
Газеты постепенно переключились на другие темы, поэтому выяснить местонахождение Матвея было сложно. А сам герой, после случая в парке, уехал на поезде в Дэбльтоун. С билетом помогли ему молодые итальянцы, которые также постригли и переодели Матвея, дали в дорогу немного продуктов и вина.
Большую часть времени в поезде Лозинский спал. На одной из станций в вагон вошел молодой человек (Евгений Нилов), который поздоровался с другим пассажиром, оказавшимся судьей Дикинсом. Попутчики некоторое время говорили о происшествии на митинге, вспомнили приезжего дикаря. Нилов вышел на очередной станции и направился к лесопилке, на которой работал.
Приехав в Дэбльтоун, Максим сел на лавку и просидел там почти сутки. Он не имел ни малейшего понятия, что ему делать. Но за приезжим, по рекомендации судьи Дикинса, уже следили. Подошедший к Матвею полицейский не знал, на каком языке говорить с дикарем.
В толпе нашли женщину из Польши, которая спела для Матвея известную песенку. Услышав знакомые слова, Лозинский хотел поцеловать женщине руки, но его вновь остановил полицейский. В это время появился Нилов и добродушно сказал: «Эй, земляк!» Матвей бросился в объятия к Евгению и стал горько рыдать.
Все поняли, что дикарь, который избил полицейского, покорный и кроткий человек.
Матвей остался работать у Нилова на лесопилке. В скором времени у эмигранта стали накапливаться деньги, которые он откладывал на дорогу домой. Однако Нилов отговаривал Лозинского от этой затеи.
Ведь в Америке лозищанин может осуществить многие свои мечты. Сам Нилов оказался тем барином, который отдал жителям Лозищ спорные земли, когда вступил в наследство.
Нилов тоже несколько раз порывался вернуться на родину, но всегда одумывался.
Дела у Матвея шли неплохо, чему способствовал и его земляк. Только воспоминания об Анне и Дыме не давали покоя. Лозинский ничего не знал об их судьбе. Через два года Матвей решил приехать в Нью-Йорк за девушкой. Анна сначала сильно испугалась его внезапного появления, но затем очень обрадовалась.
Перед отъездом из Нью-Йорка молодые люди пошли на знаменитую пристань. Сердца Анны и Матвея сжимала жгучая тоска по родине, но они прекрасно понимали, что обратной дороги нет. Нужно пускать корни в этой загадочной и перспективной стране.
- «Без языка», анализ рассказа Короленко
- «Слепой музыкант», анализ повести Короленко
- «В дурном обществе», краткое содержание по главам повести Короленко
- «Слепой музыкант», краткое содержание по главам повести Короленко
- «Парадокс», анализ рассказа Короленко
- «Парадокс», краткое содержание по главам очерка Короленко
- «Огоньки», анализ рассказа Короленко
- «В дурном обществе», анализ повести Короленко
- «Река играет», краткое содержание по главам произведения Короленко
- «Чудная», анализ произведения Короленко
- «Мгновение», анализ произведения Короленко
- «Река играет», анализ рассказа Короленко
- Владимир Галактионович Короленко, краткая биография
- «Мороз» , анализ рассказа Короленко
- По произведению: «Без языка»
- По писателю: Короленко Владимир Галактионович
Источник: https://goldlit.ru/korolenko/1275-bez-yazyka-kratkoe-soderzhanie
Краткое содержание рассказа В. Г. Короленко «Без языка» — Помощник для школьников Спринт-Олимпиады
1885Краткое содержание рассказа
Читается за 7 минут, оригинал — 4,5 ч
В Волынской губернии, неподалёку от города Хлебно, над извилистой речкой стоит посёлок Лозищи. Все его жители носят фамилию Лозинские с прибавлением разных прозвищ. Ходят легенды, что некогда Лозинские были казаками, имели какие-то привилегии, но теперь все это забылось.
Осипу Лозинскому Оглобле, как и прочим, жилось в Лозищах неважно. Он был женат, но детей у него ещё не было, и решил Осип поискать по белу свету свою долю. Через год-два его жене Катерине пришло письмо из Америки. Осип писал, что работает на ферме, живётся ему хорошо, звал жену к себе и прислал ей билет на пароход и поезд.
Двое лозишан решают ехать вместе с Катериной. Это её брат Матвей Дышло и его друг Иван Дыма. Матвей — парень очень сильный, простоватый и задумчивый. Иван не так силён, но подвижен и остёр на язык. Чтобы хватило на дорогу, они продают свои дома и землю.
Добравшись до Гамбурга, лозищане хотят все вместе сесть на пароход, но у Матвея и Дымы нет билетов. Катерина уезжает без них. Приятели покупают билеты на следующий рейс.
В пути они безуспешно пытаются узнать, что такое «американская свобода», слухи о которой дошли до них ещё на родине. На пароходе умирает пожилой человек, тоже выходец из Украины. Его дочь Анна остаётся сиротой.
Матвей считает своим долгом помогать несчастной девушке.
На пристани лозишане замечают соотечественника — мистера Борка, еврея из города Дубно. Мистер Борк рад встрече с земляками. Он везёт их в Нью-Йорк, где у него есть нечто вроде постоялого двора.
Анну же Борк устраивает в одной комнате со своей дочерью Розой.
Анна узнает, что раньше они с Розой жили в одном и том же городе, но семья Розы пострадала от погромов, а брат Анны — от того, что участвовал в погроме.
Лозишане выясняют, что адрес Осипа Оглобли ими утрачен. Они отправляют письма наудачу. Америка разочаровывает друзей, особенно Матвея. Все её порядки он называет порождением дьявола. Матвей видит, что даже евреи в Америке не так строго придерживаются своих обычаев.
Мистер Борк объясняет, что Америка перемалывает каждого человека, и вера у него меняется. Это ужасает Матвея. А Дыма довольно быстро осваивается в новой ситуации и начинает казаться другу совсем чужим.
Иван меняет малороссийский костюм на американский, подстригает свои казацкие усы, выясняет, что можно заработать деньги продажей своего голоса на выборах мэра. Он уговаривает Матвея вступить в единоборство с ирландским боксёром Падди.
С помощью хитрого приёма ирландец побеждает силача. Матвей глубоко обижен и на своего приятеля, и на Америку.
Однажды к Борку приходит пожилая русская барыня. Ей нужна служанка. Она хочет нанять девушку из России, так как считает, что американки слишком испорчены.
Борк и его семья не советуют Анне наниматься на эту работу: барыня мало платит и заставляет много работать.
Зато она придерживается не американских, а русских порядков, и потому, по мнению Матвея, служба у этой барыни — единственное спасение для Анны.
Анна уступает настояниям Матвея. Сын мистера Борка Джон ведёт их к барыне. Ее бесцеремонные слова задевают Джона, и он уходит, не дождавшись Матвея.
Тот бросается вслед, теряет Джона из виду, не помнит обратной дороги и бродит по городу, пока не теряет всякую надежду найти знакомое место или лицо. Спросить дорогу он не может: не знает по-английски ни слова.
Экзотическая одежда Матвея привлекает внимание газетного репортёра, который зарисовывает «дикаря».
В парке, где Матвей устраивается на ночлег, к нему подходит незнакомец. Но, поскольку Матвей — человек «без языка», разговора не получается. Утро застаёт Матвея спящим на скамейке, а его недавнего собеседника — повесившимся на одном из соседних деревьев.
В парке начинается митинг безработных. Толпа замечает повесившегося бедняка, она взволнована этим событием. Выступает Чарли Гомперс, знаменитый оратор рабочего союза. Страсти накаляются. Матвей, не понимая ни слова, испытывает чувство радостного единения с толпой. Проталкиваясь к трибуне, он встречает полицейского Гопкинса, которого уже видел накануне.
Матвей хочет засвидетельствовать Гопкинсу своё почтение, поцеловав ему руку. Полицейский же думает, что дикарь намерен его укусить, и пускает в ход дубинку. Рассвирепевший Матвей отшвыривает его, расталкивает полицейских, а вслед за ним бросаются другие митингующие. Они прорываются на площадь, и на какой-то момент ситуация становится неуправляемой.
Вскоре порядок восстанавливается.
На следующий день все газеты полны сообщений о «дикаре, убившем полисмена Гопкинса». Позже, однако, выясняется, что Гопкинс жив.
Дыма после исчезновения Матвея впадает в уныние, но его находит Осип Оглобля, до которого все-таки дошло письмо. Осип увозит Дыму к себе.
А товарищи Матвея по митингу сразу после происшествия решают, что ему необходимо скрыться.
Его переодевают в американское платье и, поскольку Матвей твердит слово «Миннесота» (там живёт Осип Оглобля), его сажают в поезд, идущий на Миннесоту.
В этом же поезде едет судья города Дэбльтоуна Дикинсон и работающий у него на лесопилке русский эмигрант Евгений Нилов. Молчаливый Матвей вызывает подозрение у Дикинсона.
Матвей выходит из поезда в Дэбльтоуне. Вскоре, вновь обнаружив преступное намерение Матвея «укусить» полисмена за руку, нарушителя порядка отводят в судебную камеру. Конечно, от него не могут добиться ни слова, пока не приходит Нилов.
С его появлением все разъясняется: и национальность, и имя незнакомца, и то, что он не кусается. Жители Дэбльтоуна счастливы, что загадка знаменитого дикаря благополучно разрешена именно в их городе. Нилов ведёт земляка к себе.
Восторженные дэбльтоунцы провожают их до самых дверей дома.
Матвей узнает в Нилове молодого барина, жившего неподалёку от Лозищей, уступившего лозищанам спорные земли и куда-то исчезнувшего. Матвей начинает работать вместе с ним. Нилов собирается уезжать: здесь он тоскует по родине, а на родине — по свободе. Матвей тоже мечтает уехать.
Нилов спрашивает, что же Матвей хотел найти в Америке. Получает ответ: достаток, семью. Нилов советует Матвею не спешить уезжать: всем этим можно обзавестись и здесь. Евгений знакомит Матвея с машинами, устраивает его на работу инструктором в еврейскую колонию, а сам уезжает.
Анна по-прежнему работает у старой барыни в Нью-Йорке. Со времени её приезда прошло уже два года. Неожиданно приезжает Матвей. Он хочет увезти Анну к себе и жениться на ней. Девушка соглашается. Она отказывается от службы, и барыня вновь остаётся без прислуги.
Перед отъездом из Нью-Йорка Матвей и Анна идут на пристань. Теперь у Матвея есть вроде бы все, о чем он мечтал. Возвращение уже кажется ему невозможным, и все же душа его о чем-то тоскует.
ПредыдущаяСледующая
Источник: https://Sprint-Olympic.ru/uroki/literatura/pereskazy/50405-kratkoe-soderzhanie-rasskaza-v-g-korolenko-bez-jazyka.html
Владимир Короленко
В Волынской губернии, неподалеку от города Хлебно, над извилистой речкой стоит поселок Лозищи.Все его жители носят фамилию Лозинские с прибавлением разных прозвищ. Ходят легенды, что некогдаЛозинские были казаками, имели какие-то привилегии, но теперь все это забылось.Осипу Лозинскому Оглобле, как и прочим, жилось в Лозищах неважно.
Он был женат, но детей у него ещене было, и решил Осип поискать по белу свету свою долю. Через год-два его жене Катерине пришлописьмо из Америки. Осип писал, что работает на ферме, живется ему хорошо, звал жену к себе и прислалей билет на пароход и поезд.Двое лозишан решают ехать вместе с Катериной. Это её брат Матвей Дышло и его друг Иван Дыма.
Матвей — парень очень сильный, простоватый и задумчивый.
Иван не так силен, но подвижен и остер наязык. Чтобы хватило на дорогу, они продают свои дома и землю.Добравшись до Гамбурга, лозищане хотят все вместе сесть на пароход, но у Матвея и Дымы нетбилетов. Катерина уезжает без них. Приятели покупают билеты на следующий рейс. В пути онибезуспешно пытаются узнать, что такое «американская свобода», слухи о которой дошли до них еще народине.
На пароходе умирает пожилой человек, тоже выходец из Украины. Его дочь Анна остаетсясиротой. Матвей считает своим долгом помогать несчастной девушке.На пристани лозишане замечают соотечественника — мистера Борка, еврея из города Дубно. МистерБорк рад встрече с земляками. Он везет их в Нью-Йорк, где у него есть нечто вроде постоялого двора.
Анну же Борк устраивает в одной комнате со своей дочерью Розой.
Анна узнает, что раньше они с Розойжили в одном и том же городе, но семья Розы пострадала от погромов, а брат Анны — от того, чтоучаствовал в погроме.Лозишане выясняют, что адрес Осипа Оглобли ими утрачен. Они отправляют письма наудачу. Америкаразочаровывает друзей, особенно Матвея. Все её порядки он называет порождением дьявола.
Матвейвидит, что даже евреи в Америке не так строго придерживаются своих обычаев. Мистер Борк объясняет,что Америка перемалывает каждого человека, и вера у него меняется. Это ужасает Матвея. А Дымадовольно быстро осваивается в новой ситуации и начинает казаться другу совсем чужим.
Иван меняетмалороссийский костюм на американский, подстригает свои казацкие усы, выясняет, что можнозаработать деньги продажей своего голоса на выборах мэра.
Он уговаривает Матвея вступить вединоборство с ирландским боксером Падди. С помощью хитрого приема ирландец побеждает силача.Матвей глубоко обижен и на своего приятеля, и на Америку.Однажды к Борку приходит пожилая русская барыня. Ей нужна служанка. Она хочет нанять девушку изРоссии, так как считает, что американки слишком испорчены.
Борк и его семья не советуют Анненаниматься на эту работу. Барыня мало платит и заставляет много работать. Зато она придерживаетсяне американских, а русских порядков, и потому, по мнению Матвея, служба у этой барыни —единственное спасение для Анны.Анна уступает настояниям Матвея. Сын мистера Борка Джон ведет их к барыне.
Ее бесцеремонныеслова задевают Джона, и он уходит, не дождавшись Матвея.
Тот бросается вслед, теряет Джона из виду,не помнит обратной дороги и бродит по городу, пока не теряет всякую надежду найти знакомое местоили лицо. Спросить дорогу он не может. Не знает по-английски ни слова. Экзотическая одежда Матвеяпривлекает внимание газетного репортера, который зарисовывает «дикаря».
В парке, где Матвей устраивается на ночлег, к нему подходит незнакомец. Но, поскольку Матвей —человек «без языка», разговора не получается. Утро застает Матвея спящим на скамейке, а егонедавнего собеседника — повесившимся на одном из соседних деревьев.В парке начинается митинг безработных. Толпа замечает повесившегося бедняка, она взволнованаэтим событием.
Выступает Чарли Гомперс, знаменитый оратор рабочего союза.
Страсти накаляются.Матвей, не понимая ни слова, испытывает чувство радостного единения с толпой. Проталкиваясь ктрибуне, он встречает полицейского Гопкинса, которого уже видел накануне. Матвей хочетзасвидетельствовать Гопкинсу свое почтение, поцеловав ему руку.
Полицейский же думает, что дикарьнамерен его укусить, и пускает в ход дубинку. Рассвирепевший Матвей отшвыривает его, расталкиваетполицейских, а вслед за ним бросаются другие митингующие. Они прорываются на площадь, и на какой-томомент ситуация становится неуправляемой.
Вскоре порядок восстанавливается.На следующий день все газеты полны сообщений о «дикаре, убившем полисмена Гопкинса». Позже,однако, выясняется, что Гопкинс жив.
Дыма после исчезновения Матвея впадает в уныние, но его находит Осип Оглобля, до котороговсе-таки дошло письмо.
Осип увозит Дыму к себе.А товарищи Матвея по митингу сразу после происшествия решают, что ему необходимо скрыться. Егопереодевают в американское платье и, поскольку Матвей твердит слово «Миннесота» (там живет ОсипОглобля), его сажают в поезд, идущий на Миннесоту.
В этом же поезде едет судья города ДэбльтоунаДикинсон и работающий у него на лесопилке русский эмигрант Евгений Нилов. Молчаливый Матвейвызывает подозрение у Дикинсона.Матвей выходит из поезда в Дэбльтоуне. Вскоре, вновь обнаружив преступное намерение Матвея«укусить» полисмена за руку, нарушителя порядка отводят в судебную камеру.
Конечно, от него немогут добиться ни слова, пока не приходит Нилов. С его появлением все разъясняется. Инациональность, и имя незнакомца, и то, что он не кусается.
Жители Дэбльтоуна счастливы, чтозагадка знаменитого дикаря благополучно разрешена именно в их городе. Нилов ведет земляка к себе.Восторженные дэбльтоунцы провожают их до самых дверей дома.Матвей узнает в Нилове молодого барина, жившего неподалеку от Лозищей, уступившего лозищанамспорные земли и куда-то исчезнувшего. Матвей начинает работать вместе с ним. Нилов собираетсяуезжать.
Здесь он тоскует по родине, а на родине — по свободе. Матвей тоже мечтает уехать. Ниловспрашивает, что же Матвей хотел найти в Америке. Получает ответ. Достаток, семью. Нилов советуетМатвею не спешить уезжать. Всем этим можно обзавестись и здесь. Евгений знакомит Матвея смашинами, устраивает его на работу инструктором в еврейскую колонию, а сам уезжает.
Анна по-прежнему работает у старой барыни в Нью-Йорке.
Со времени её приезда прошло уже два года.Неожиданно приезжает Матвей. Он хочет увезти Анну к себе и жениться на ней. Девушка соглашается.Она отказывается от службы, и барыня вновь остается без прислуги.Перед отъездом из Нью-Йорка Матвей и Анна идут на пристань. Теперь у Матвея есть вроде бы все, очем он мечтал. Возвращение уже кажется ему невозможным, и все же душа его о чем-то тоскует..
На нашем сайте Вы найдете значение «Владимир Короленко — Без Языка» в словаре Краткие содержания произведений, подробное описание, примеры использования, словосочетания с выражением Владимир Короленко — Без Языка, различные варианты толкований, скрытый смысл.
Первая буква «В». Общая длина 30 символа
Источник: https://my-dict.ru/dic/kratkie-soderzhaniya-proizvedeniy/1396950-vladimir-korolenko—bez-yazyka/
Загрузка...
